Начало русского царства: Иван IV и его время (часть III) - history-thema.com История - от древности до наших дней
кто не знает прошлого - не оценит настоящего ⌚who do not know the past - will not be able to evaluate the present
Главная » Россия » Начало русского царства: Иван IV и его время (часть III)

Начало русского царства: Иван IV и его время (часть III)

Военные и другие внешнеполитические успехи, быстрое расширение пределов прежде считавшейся отдаленной и дремучей Московской державы за счет завоевания богатейших и развитых областей Поволжья способствовали стремлению царя к полностью самостоятельному правлению. В начале царствования Ивана IV фактическими правителями страны были княжеско-боярские кланы, тогда как подпись царя на составляемых ими документах являлась лишь формальной. Затем, когда царю удалось избавиться от опеки родовитых бояр, устрашенных народными волнениями, и приблизить к себе деятелей «Избранной рады», он стал своего рода политическим координатором, выслушивающим мнения приближенных, утверждая более ему понравившиеся и отклоняя не понравившиеся, но все равно, хотя за ним и оставалось последнее слово,какой был иван грозный реальная политическая инициатива принадлежала представителям «Рады». Иван IV был достаточно умен и способен извлекать опыт из прошлых ошибок, но все же господство деятелей «Рады» в государственной политике сильно тяготило его, ущемляя его независимый и властный, экспансивный до лютой жестокости характер. Хотя политические успехи Московского государства времени «Избранной рады» одной из первых своих причин имели именно грамотный подход к делу и искреннее радение о государственных делах ее представителей, способствовали они, прежде всего, возвышению личного влияния царя. Присоединение новых земель позволяло увеличивать войсковой контингент за счет раздачи поместий новым служивым людям, которые, естественно, были благодарны за это царю. Доходы от военной добычи, сбора податей с населения присоединенных территорий и дани с новых вассалов, пошлин с устремившихся в разбогатевшую Московию иностранных купцов поступали в царскую казну. Да и в сознании черного люда, которому было неведомо, что происходило за стенами царских палат, все политические свершения воспринимались как личная заслуга государя. Народ видел в царе сильного и мудрого правителя, способного защитить его как от внешнего врага, так и от произвола родовитых феодалов. Царский авторитет в народе подкреплялся и церковью, которая учила, что Государь Московский — единственный в мире покровитель истинной веры (то есть, православия, так как другие православные народы не имели государственной независимости и находились под властью либо османских султанов, либо католического Великого княжества Литовского). И русский народ испытывал гордость, что является подданным «богоизбранного» правителя.

К началу 1560-х гг. Иван IV стал все чаще проявлять самостоятельность в политических решениях, всекогда иван грозный стал особенно жестоким меньше считаться с мнением приближенных. Особенно сильная размолвка между царем и большинством деятелей «Избранной рады» произошла в связи с началом в 1558 г. Ливонской войны. Хотя все царские приближенные выступали за военное давление на Ливонский орден, большинство их считало нужным отдать в те годы приоритет войне с Крымским ханством как более опасным противником. Этого же мнения придерживался наиболее близкий к царю политический деятель Алексей Адашев. Однако сам Иван IV, которого поддерживали заинтересованные в завоевании новых земель, из которых им выделялись поместья, служивые люди, настоял на активных наступательных действиях в Прибалтике, суливших присоединение еще новых земель и значительное увеличение притока средств в царскую казну. На этой почве между царем и «Избранной радой» произошел серьезный конфликт. Возможно, что одной из причин, по которой государственные деятели не желали скорого военного наступления в Ливонии, была именно боязнь, что следствием станет усиление личной власти царя, способное при его упрямом и несдержанном характере обернуться многими бедами. В свою очередь, для мнительного и с детства запуганного крамолой Ивана IV такое недоверие со стороны облагодетельствованных им приближенных было очень обидным.

В августе 1560 г. умерла царица Анастасия — пожалуй, единственный человек, к которому Иван IV питал искреннюю привязанность. Родственники царской супруги бояре Захарьины обвинили А. Адашева в ее отравлении. Хотя обвинение доказано не было, этого на фоне размолвки А. Адашева с царем было достаточно, чтобы выросший в обстановке интриг и политических убийств Иван IV окончательно потерял доверие к своему былому другу, а также к другим видным деятелям «Рады». А. Адашев был удален от двора и отправлен городовым воеводой в завоеванный прибалтийский город Феллин. Позже он был арестован и через два месяца умер. Царская опала постигла и бывшего ближайшего духовного наставника Ивана IV священника Сильвестра, который был сослан в Соловецкий монастырь на холодной северной окраине русской земли.

Тем временем в Прибалтике при продолжающихся военных успехах русских стала складываться очень неблагоприятная для Москвы геополитическая обстановка. Другие претенденты на владение землями разваливающегося Ливонского ордена — Королевство Польское, Дания и Швеция, поторопились вмешаться в ситуацию, пока еще хоть часть Ливонии оставалась не захваченной русскими. Вошедшие на земли Ордена шведские и датские войска заняли некоторые ливонские территории. В ноябре 1561 г. ландмейстер Ливонского Ордена Готхард Кеттлер, занявший свою должность вместо плененного русскими Йоханна фон Фюрстенберга, понимая, что возглавляемое им рыцарское братство обречено, предпочелкак россия воевала с польшей и литвой подчиниться единоверному польскому королю, но не отдавать католические земли православным, религию которых католики считали ересью. По заключенному между руководством Ордена и польским королем Сигизмундом Августом, который одновременно занимал трон Великого княжества Литовского — давнего соперника Москвы, Ливонский орден прекращал свое существование и передавал все свои земли, в том числе захваченные русскими, во владение Польши и Литвы. Перед русскими войсками в Прибалтике вместо ослабевшего и распадавшегося Ордена неожиданно вырос новый — могущественный и грозный, противник: монархическая уния Литвы и Польши. Теперь Сигизмунд считал захваченные русскими земли в Ливонии своим владением, а потому намеревался изгнать оттуда русские рати.

Поначалу начавшиеся боевые действия между войсками России и польско-литовского государственного объединения шли с переменным успехом: Москва не была готова к такому неожиданному геополитическому повороту, а состоявшие преимущественно из полунезависимых дворян-шляхтичей польские и литовские войска не могли мобилизоваться быстро и решительно. Затем экспансивному Ивану IV зимой 1563 г. удалось организовать поход не менее чем 130-тысячной русской рати при 200 орудиях на город Полоцк, как воевал иван грозныйрасполагавшийся в западно-русских землях Великого княжества Литовского. Царь самолично возглавил поход. 15 февраля, после того как московские пушки разрушили пятую часть городских стен, Полоцк сдался. Войско Ивана IV захватило богатую добычу и дополнительный артиллерийский арсенал. Население города было принудительно переселено в Россию. Из Полоцка русским восйкам открывалась прямая дорога на саму столицу Великого княжества Литовского Вильно. Этой победной кампанией, организованной и возглавленной лично им, царь гордился до конца своей жизни. Победа при Полоцке еще более возвысила авторитет Ивана IV, послужила своего рода доказательством, что и без оглядки на сановников царь умеет вести свое государство к триумфу. После смерти в декабре 1563 г. митрополита Макария уже и церковь перестала оказывать влияние на царя, независимый нрав которого после долгих лет ограничения власти распрямлялся будто пружина. Новый митрополит Афанасий не отличался решительностью и твердостью характера, предпочитая не конфликтовать с государем. Но по мере усиления личного влияния Ивана IV нарастало сопротивление его деспотичному нраву знатных людей Московского государства, в том числе бывших деятелей «Избранной рады».

Начинается бегство некоторых недовольных аристократов в Литву. В апреле 1564 г. оставил свой пост и отбыл в литовские пределы видный деятель «Избранной рады» (и автор самого этого названия) Андрей Курбский, к тому времени назначенный воеводой города Юрьева-Ливонского. Долгое время А. Курбский вел из Литвы переписку с Иваном IV, в котором критиковал направленную на установление самодержавия (монархического абсолютизма) политику того и утверждал, что царь должен советоваться в своих действиях с аристократическими кругами. В этом же году русские войска начинают терпеть первые серьезные поражения на фронтах Ливонской войны. Не последней причиной их было то, что русские военные предводители из знати начинали с симпатией смотреть на аристократические вольности Литвы и Польши, сами стали оказывать тайное содействие неприятелю. В конце января 1564 г. литовское войско под командованием воеводы Николая Радзивилла наголову разгромило выступившую из Полоцка к Орше рать князя Петра Шуйского при местечке Чашники на реке Уле. Погиб и сам князь. Правда, в конце года русские войска взяли важный стратегический пункт Великого княжества Литовского крепость Озерище, однако русское продвижение вглубь княжества было остановлено. В городе Стародубе был раскрыт заговор, участники которого намеревались открыть его ворота перед литовским войском. Русские войска на литовском фронте усиливались за счет отвлечения от южных рубежей, и южные земли в Московском государстве систематически подвергались набегам из Крымского ханства.

Поняв, что, даже несмотря на удаление от царского двора деятелей «Избранной рады», аристократическая прослойка Московского государства не желает во всем повиноваться и просто саботирует царскую волю, Иван IV решил во всем заручиться поддержкой тех, кто видел в нем своего благодетеля и достойного государя: младших служивых людей (дворян) и простого народа. 3 декабря 1564 г. он со своей семьей в сопровождении сильного дворянского отряда покинул Москву, захватив с собой казну (по праву того времени государственные деньги были собственностью правителя). Обосновавшись в Александровской слободе (современный город Александров во Владимирской области), он отправил в Москву две грамоты, в которых объявил о своем отречении от престола и передаче власти сыновьям. Одна грамота была адресована младшим князьям, боярам, воеводам, приказным чиновникам и обвиняла их в измене и казнокрадстве. В ней же содержалось обличение церковных властей, которые, по мнению царя, покровительствовали изменникам. Другая грамота была адресована прочему московскому люду. Царь просил у народа прощения за свой поступок и объявлял, что не держит на простых людей зла. Психологический эффект был велик: князья, бояре, высшие сановники оказались с опустошенной казной перед разъяренным черным людом, считавшим, что за оскорбление православного государя на Россию обрушится кара с небес, и составлявшими основной воинский контингент дворянами и стрельцами, жившими за счет царской милости. В январе 1565 г. делегаты от Боярской думы и церкви прибыли в Александровскую слободу и стали уговаривать Ивана Васильевича вернуться на престол. Тот согласился, но в обмен на ряд условий, дававших ему практически неограниченное влияние в стране. Он получил право подвергать опале изменников как ему вздумается, не оглядываясь на суд и закон. Из общего фонда земель Московского государства, называемых земщиной, ему были выделены, в том числе за счет конфискации у некоторых крупных феодалов, собственные земли в разных частях страны, которые существовали как бы «опричь» остальных. Эти земли, на которых власть была полностью отдана в царские руки, стали называться опричнина. Опричные земли стали как бы государством в государстве: здесь были свои приказы, свой царский двор, свое войско, тоже состоявшее из дворян, получавших из опричной земли поместья. В Александровской слободе была учреждена опричная резиденция Ивана IV. Теперь царь мог в своих опричных землях наслаждаться неограниченной властью, а за счет их ресурсов поддерживать и свое влияние на земской территории.

что такое опричнина и когда она была

Опричная резиденция Ивана IV в Александровской слободе

Первые репрессии против заподозренных царем в крамоле аристократов не заставили себя долго ждать. В 1565 — 1566 гг. значительное число опальных военачальников были сосланы в Казанский край, где еще недавно закончилась большая война, а озлобленное иноязычное и иноверное население продолжало волноваться и время от времени нападало на русские гарнизоны. В 1566 г. царь созвал Земский собор — собрание делегатов от разных земель и сословий Московского государства, которое заявляло о национальных интересах. На повестку был вынесен вопрос о целесообразности продолжения затянувшейся Ливонской войны. Царь ожидал, как обычно, народной поддержки, но тут был разочарован отсутствием среди делегатов Собора единодушия по этому поводу. Еще более неприятное впечатление на него произвело то, что земство недовольно существованием опричнины, потеснившей феодальные земли, создававшейкто такой митрополит филипп благоприятную почву для злоупотреблений опричных чиновников и военных — опричников. Тогда же был избран новый митрополит Московский Филипп II, который с самого начала принялся критиковать деспотическую политику царя. В 1567 г. Ивану IV поступил донос, что очень уважаемый в народе представитель одного из знатнейших боярский родов, бывший воевода, один из богатейших людей Московского государства престарелый Иван Федоров-Челяднин организовал заговор, участники которого хотят убить государя, а Ивана Федорова возвести на царский престол. Иван IV вызвал И. Федорова к себе, велел ему надеть царские одежды и сесть на трон, после чего с деланным смирением приветствовал как подданный своего государя. После этого царь заколол боярина кинжалом. Следствие по делу И. Федорова обвинило в заговоре 370 человек, которые были казнены.кто такой иван федоров челяднин

Олицетворением опричнины стали опричные воины Ивана IV, разъезжавшие по Московскому государству скто такие опричники длинными метлами вместо знамени и подвешенными к седлу собачьими головами. Эти символы означали готовность выметать из страны крамолу и подобно псам грызть царских врагов по первому приказу. Летом 1568 г. заволновались московские посадские люди — простые городские ремесленники. Делегаты от черного люда просили царя отменить опричнину. Иван IV, увидевший измену теперь и в лице простого народа, приказал подавить волнения, и многие их участники были казнены. В конце года под давлением опричной верхушки церковные иерархи низложили открыто выступавшего против царской тирании митрополита Московского Филиппа. Иерей по откровенно сфальсифицированным доказательствам был обвинен в различных преступлениях, был лишен сана и несколько дней просидел в тюрьме в оковах, а затем сослан в Отроч Успенский монастырь в Твери. Были казнены многие его родственники, друзья, слуги.

На фронтах Ливонской войны преобладали позиционные действия без значительных перемен, но общая политическая обстановка становилась для Москвы все менее благоприятной. Войну России объявила Швеция, не желавшая довольствоваться скромными оккупированными ее армией территориями в Ливониикак иван грозный воевал с западом с европой и стремившаяся завладеть как можно большим объемом прибалтийских земель. 28 июня 1569 г. аристократы Польши и Литвы заключили Люблинскую унию, означавшую окончательное политическое объединение двух государств в державу, которой и впредь должен был править только один король — Речь Посполитую. Фактически это означало установление польского господства над ослабевшей и терявшей последние силы в затяжной войне с Россией Литвой.

Иван IV продолжал пытаться исправить внешнеполитические дела за счет преследования врагов внутренних, которых он подозревал в корыстных связях с польско-литовским двором. Быстро нашлось немало сановников и аристократов, которые стремились использовать мнительность и скорость на расправу царя в своих интересах, путем доносов и обвинений сводя счеты со своими соперниками или просто желая как иван грозный пытал, мучил, убивал и казнил людейвыслужиться перед царем, уберечь таким способом от его гнева собственные головы. В 1569 г. было учреждено опричное ведомство: Высшая полиция по делам государевой измены, которое возглавил незнатный дворянин Малюта (Григорий) Скуратов-Бельский. Так поиск внутренних врагов государства принял систематизированный характер. Первой жертвой опричного сыскного органа стал двоюродный брат самого царя удельный князь Владимир Андреевич Старицкий, который был представителем высшей аристократии и в случае смерти Ивана IV и его сыновей мог стать претендентом на престол. У царского повара Молявы были найдены ядовитый порошок и очень значительная по тем временам сумма денег в 50 рублей. Повар на следствии показал, что порошок и деньги ему передал Владимир Старицкий, велевший подложить яд государю в еду. Скорее всего, «улики» были подброшены повару по указанию М. Скуратова. Иван IV приказал принять яд В. Старицкому, его жене Евдокии, княжне Одоевской, и старшей дочери Марии. Затем, как сообщает в своих мемуарах опричник Генрих фон Штаден — выходец из Германии, служивший в Ливонии и затем во время войны перебежавший в Россию, женщины — прислужницы княжеской семьи, были прилюдно раздеты донага и расстреляны из пищалей. Андрей Курбский, сам, впрочем, тогда уже находившийся на литовской службе, сообщал, что расстреляны были также двое сыновей В. Старицкого 6 лет и нескольких меяцев от роду. Позже были казнены все служившие В. Старицкому бояре (об этом сообщает Г. Штаден), и его мать, к тому времени постригшаяся в монахини, тоже была убита. Достоверно известно, что в живых остались старший сын В. Старицкого Василий, которому в 1573 г. Иван IV даже возвратил отцовский удел (впрочем, еще через год Василий Старицкий умер своей смертью), и дочь Мария, которая позже была выдана замуж за датского принца Магнуса. Отдавая долг великокняжескому родству, царь все-таки приказал похоронить своего двоюродного брата со всеми почестями в фамильной усыпальнице.

Выискивая по всей стране крамолу, Иван IV, конечно, не мог обойти стороной Новгород — бывшую столицу знаменитой вечевой вольницы, упраздненной его дедом Иваном III. О бывшей Новгородской боярской республике мы на history-thema уже говорили здесь. Хотя власть в Новгороде давно принадлежала московским наместникам, в древнем городе, население которого получало большие доходы от заморской торговли и содержании на постое иностранных купцов, еще помнило времена самоуправления, было особенно много людей, недовольных диктатом Москвы. Кроме того, Новгород располагался вблизи северо-западных рубежей России, а значит, существовала опасность, что он перейдет на сторону Речи Посполитой с ее гораздо более свободными для аристократов порядками. После казни В. Старицкого некий бродяга по-имени Петр, за что-то пострадавший в Новгороде, сообщил, что новгородцы во главе со своим архиепископом Пименом были сторонниками казненного князя, желавшими возвести его на престол, а также намеревались передать Новгород и Псков Сигизмунду Августу. В декабре 1569 г. 15-тысячное опричное войско во главе с самим царем выступило в поход на Новгород. По пути опричники творили грабежи и насилие во встречных городах: Твери, Клину, Торжке. При этом устраивались массовые казни содержавшихся в местных тюрьмах военнопленных из литовцев и крымцев, а также встретившихсякто такой малюта скуратов опричникам новгородцев и псковичей. Только по пути опричного войска к Новгороду было казнено свыше полутора тысяч человек. Находясь в Твери, Иван IV отправил в Отроч Успенский монастырь М. Скуратова, который, представ перед жившим там в уединенной келье опальным митрополитом Филиппом, испросил благословения в походе. Филипп отказался благословлять убийц, после чего М. Скуратов задушил его подушкой, а монастырской братии было объявлено, что Филипп умер от чрезмерной духоты в келье.

2 января 1570 г. передовые части опричного войска вошли в Новгород, перекрыли выходы из него, опечатали городскую казну и произвели первые аресты духовенства и знатных людей. Через четыре дня к городу прибыл сам Иван IV с основными опричными силами. 8 января по указанию царя был арестован и заточен в темницу архиепископ Новгородский Пимен. Затем начались чудовищные массовые казни, в ходе которых осуществлялся целенаправленный геноцид новгородской знати. В первые же дни было казнено 211 новгородских аристократов, 137 членов их семей, 45 чиновников и столько же членов их семей. Уважаемый новгородский боярин Ф. Сырков, на свои средства строивший церкви и активно участвовавший в церковном просвещении, был окунут в ледяную воду реки Волхов, а затем заживо сварен в кипятке. Таких массовых и лютых расправ еще не совершал ни один русский правитель, даже прославившийся своими тираническими замашками Андрей Боголюбский, княживший во Владимире в 1157 — 1174 гг. и в 1169 г. подвергший жестокому погрому Киев. Из новгородских монастырей были вынесены и отправлены в Москву все ценности, а опричники стали грабить новгородских посадских людей, пытая и убивая тех, кто не хотел расставаться со своим имуществом. После этого последовала особенно лютая волна инициированных царем казней, о которой жители Новгорода с трепетом рассказывали даже в XIX в., то есть триста лет спустя. Схваченных опричниками горожан обливали горючей смесью и поджигали, а затем, еще живых, сбрасывали в прорубь на Волхове. Женщинам и детям по приказу царя привязывали, загнув за спину, руку к ноге, и затем тоже бросали в прорубь с большой высоты; младенцев при этом привязывали к матерям. Священников и монахов забивали до смерти дубинами, после чего бросали в ту же прорубь. В результате переполненный огромным количеством трупов Волхов вышел из берегов. Одновременно отряды опричников разъезжали и творили расправу над населением по Новгородской земле. За полтора месяца новгородского погрома погибло несколько тысяч человек. Массовая гибель людей в Новгородской земле продолжалась и после ухода опричного войска от голода, вызванного разорением, и свирепствовавшей в то время в России эпидемии чумы. В результате численность населения Новгородчины значительно сократилась.

Из Новгорода Иван IV повел войско на Псков — тоже бывшую боярскую республику, лишенную своих вольностей только при его отце Василие III. Казалось, что Псков ожидает страшная судьба Новгородской земли, однако царь неожиданно «ограничился» лишь собственноручным убийством игумена Псково-Печерского монастыря Корнилия и еще нескольких десятков человек, которых убили опричники. По преданию, один юродивый (глубоко религиозный сумасшедший, которые в то время считались провозвестниками небесных сил) предупредил царя о Божьей каре, если тот не прекратит погром в Пскове, и через некоторое время, когда царь приказал снять с псковской церкви колокола, под ним пал его лучший конь. Устрашенный Иван IV приказал своему войску оставить Псков.

Одновременно с походом Ивана IV на Новгород и Псков отряды опричников действовали в других землях Московского государства, где население выражало недовольство опричными порядками, грабили и убивали жителей. Упоминавшийся выше Г. Штаден описывает, как разорял имение одного удельного князя в ответ на произошедшее там нападение земских людей на опричников:как опричники притесняли народкто такой генрих штаден

мнение редакции может не совпадать с мнением автора публикации

 







4 комментария

  1. О.Жанна

    Впечатлила расправа над Старицкими. Даже младенцев не пожалели. Царь-маньяк!

  2. ДинкаДина

    Царь Иван на мой взгляд хитер, расчетлив и несомненно отличился крайней жестокостью, как и многи другие правители тех времен. Прочитав статью, пришла в ужас от кровожадности этого правителя.

  3. Артур Громов

    А хитро Иван IV, Фёдорова провёл! Не ожидал я, что он так поступит. Нарядил в свою одежду и посадил на трон — Чтобы заколоть! Такое не в каждом сериале увидишь)

  4. Фелагунд

    Очень умно действовал Иван) Видно, что человек был не глупый, так как от гнета бояр избавиться было очень сложно…

Оставить комментарий

Ваш email не будет опубликован.Обязательные для заполнения поля отмечены *

*

шестнадцать − четырнадцать =