Страницы героического прошлого: Белоруссия и «Юные мстители»

Вскоре после монголо-татарского нашествия и попадания древнерусских княжеств в вассальную зависимость от Орды (XIII в.) начинаются процессы постепенного распада древнерусского этноса. Западные руссы, удрученные тяжелой данью, которой обложили их ордынские ханы, и своеволием наезжавших в их земли степных сановников, предпочли перейти из ханского подданства в подданство соседнего могущественного государства – Великого княжества Литовского. В 1569 г. Великое княжество Литовское было объединено с Королевством Польским в монархическую конфедерацию – Речь Посполитую. Потомки принявших литовское подданство древних руссов – так называемая литовская русь, тесно контактировали с Литвой и Польшей, торговали в литовских и польских городах, там же получала образование элита: аристократы, богатые купцы, литовской руси. Зато их контакты с потомками восточной части древнерусского этноса резко ослабли: те оставались в подданстве Орды, которая враждовала с Литвой и Польшей. Потомки восточных руссов больше испытывали ордынское культурное влияние, и в конце концов образовали современный русский этнос. Потомки литовской руси, населявшей бассейн Днестра и степные районы Поднепровья, а также Карпатские горы, после образования Речи Посполитой были переведены из подданства Литвы в подданство польской короны, и их культура, уклад жизни в значительной степени формировались под влиянием Польши, а также соседних степных народов (ногайцев, крымских татар) и государств Юго-Восточной Европы Валахии и Молдавии. От них происходит современный украинский этнос. Потомки литовской руси, населявшей равнинные лесистые области в верхнем бассейне Днепра и некоторые сопредельные территории, остались в литовском подданстве. В сочинении 1586 г., написанном выходцем из них – поэтом Соломоном Рысинским, для их обозначения впервые используется этноним «белорус». Впоследствии название «белорусы» официально закрепилось за всеми потомками древнерусского этноса, населяющими указанную территорию. Однако в период существования Речи Посполитой и в Белоруссии, и в Литве активно насаждалась польская культура.

В XV в. созданное русскими Московское государство (Россия) освободилось от ордынской зависимости и в последующие столетия расширяло свои территории за счет присоединения земель соседних народов. В 1721 г. была провозглашена Российская империя, которая в конце XVIII в. присоединила к себе часть территорий Речи Посполитой, в том числе Белоруссию. Несмотря на то, что к этому времени пути этнокультурного развития белорусов и русских значительно разошлись, российская императорская власть продолжала считать белорусов частью общерусского этноса. В связи с этим проводилась кампания по унификации белорусской культуры с русской (великорусской), вытеснению из нее польских наслоений. К середине XIX в. были ликвидированы последние остатки белорусско-литовской автономии. В этих условиях в Белоруссии зародилось собственное национальное движение, выступавшее за сохранение этнической самоидентификации белорусов, стал складываться белорусский литературный язык. Во время Первой Мировой войны и положившей конец Российской империи революции в России территория Белоруссии была оккупирована войсками кайзеровской Германии. В эти годы активно действовали местные коммунисты и патриоты, добивавшиеся создания белорусского национального государства. После поражения Германии в Первой Мировой войне в 1918 г. бóльшая часть Белоруссии была занята пришедшей из России Красной Армией – вооруженными силами, созданными революционной коммунистической партией. В 1919 г., после серии кровопролитных боев с армией претендовавшей на белорусские земли Польской Республики и различными контрреволюционными силами коммунисты 31 июля провозгласили создание суверенной Белорусской Советской Социалистической Республики (БССР) со столицей в городе Минск. В 1922 г. БССР присоединилась к созданному коммунистами на территории бывшей Российской империи объединенному федеративному государству – Союзу Советских Социалистических Республик (СССР). 17 сентября 1939 г. в ходе военного похода Красной Армии в Польшу, с запада захватываемую войсками нацистской Германии, к Белорусской ССР были присоединены находившиеся в составе Польской Республики западные белорусские земли.

С началом войны между гитлеровской Германией и СССР 22 июня 1941 г. германские войска – вермахт, вторглись на территорию Белоруссии по всей ее западной границе и 26 – 28 июля завершили ее полную оккупацию. Силы Красной Армии были отброшены далеко на восток – в Россию (РСФСР). Белоруссия как генеральный округ вошла в состав созданного немецкими оккупационными властями подчинявшегося министерству оккупированных восточных территорий Германии гражданского административного образования – рейхскомиссариата Остланд, главой которого стал видный деятель немецкой национал-социалистической партии Генрих Лозе. Другими генеральными округами рейхскомиссариата Остланд были Литва, Латвия и Эстония. Административным центром Белоруссии в составе рейхскомиссариата оставался Минск; первым ее главой как генерального округа был назначен генеральный комиссар Вильгельм Кубе, а после его убийства советскими подпольщиками 22 сентября 1943 г. – Курт фон Готтберг.

Советская политика в Белоруссии до ее немецкой оккупации характеризовалась сильными контрастностью и противоречивостью. С одной стороны, белорусский народ впервые получил, хотя в составе СССР, свою национальную государственность, белорусский язык стал официальным для делопроизводства. Из почти полностью аграрного Белоруссия превратилась в мощный индустриальный регион: в ходе развернувшегося под руководством Компартии интенсивного строительства различных заводов, фабрик, других производственных предприятий уровень промышленного производства вырос в 23 раза. Повсеместно были введены бесплатные общее образование, медицина, государство тщательно следило за благосостоянием населения и качественным проведением его досуга. В то же время полное политическое господство перешло к Коммунистической партии, которая отстаивала, прежде всего, общесоюзные интересы, стремилась выполнять все директивы, исходящие из Москвы. Всякое противодействие коммунистической политике сурово подавлялось. Особенно жесткий режим был установлен с приходом к власти в СССР И. Сталина. В начале 30-х гг. в фактически принудительном порядке была произведена коллективизация сельского хозяйства: традиционное для Белоруссии хуторское хозяйство, предоставлявшее крестьянским семьям весьма широкую экономическую инициативу, было разрушено, земли близкорасположенных хуторов были объединены, а их население стало обрабатывать обобществленную землю совместным организованным трудом. Большинство скота также изымалось из частного владения и передавалось в общее, каждая семья могла иметь лишь минимальное необходимое для удовлетворения личных нужд количество домашних животных. Так были сформированы типичные для всего СССР колхозы – коллективистские предприятия сельских жителей, и совхозы – сельскохозяйственные предприятия, подчинявшиеся государству. Это вызвало многочисленные протесты сельского населения, в особенности зажиточной его части, которые жестоко подавлялись, их зачинщики и активные участники арестовывались и выселялись в глубь огромной территории СССР – в мало освоенные районы Севера, Сибири, Казахстана и Средней Азии. Во второй половине 30-х гг. до миллиона человек бывших зажиточных крестьян, интеллигенции (особенно деятелей литературы и журналистов – всего около 80%), священства, польского этнического меньшинства было репрессировано, причем треть репрессированных расстреляна, остальные две трети надолго оказались в далеких лагерях. Коммунисты, открыто отвергавшие всякую религию, ожесточенно боролись с религиозным сознанием людей и всячески ограничивали свободу отправления религиозных культов. Кроме того, в ходе сталинской политики культурной унификации населения СССР началось новое наступление на самобытную белорусскую культуру, а белорусский литературный язык был отредактирован, в его грамматику нарочно были внесены изменения, сближавшие его с русским.

Немецкий оккупационный режим, однако, оказался жестче сталинского. Власти генерального округа провозгласили политику вайсрутенизации, то есть, восстановления господства белорусской самобытной культуры в общественной жизни. На белорусских традиционных ценностях было построено введенное обязательное семилетнее школьное образование, поощрялась деятельность находившихся при коммунистах в подполье белорусских националистических организаций при условии их лояльности оккупационным властям. Также была разрешена обратная приватизация переданной ранее в собственность колхозов и совхозов земли. Но за этим в большей степени пропагандистским фасадом были скрыты типичные для нацистской Германии стремление насадить повсюду великогерманское господство, использовать ресурсы оккупированных территорий на дальнейшую экспансионистскую политику, крайняя беспринципность в достижении политических целей. Весьма многочисленное в Белоруссии еврейское население в соответствии с общей программой немецких национал-социалистов было частично истреблено специальными формированиями нацистских органов безопасности – айнзацгруппами, сразу же после оккупации, а оставшаяся его часть принудительно поселена в закрытые городские кварталы – гетто. С 1942 г. началось планомерное уничтожение евреев, которых крупными партиями вывозили из гетто в специально оборудованные для массовых убийств пункты. Та же участь постигла цыган. Германские органы безопасности – СД, осуществлявшая тайную слежку за поведением и умонастроениями населения, и гестапо (государственная тайная полиция), проводившая розыск и следствие по конкретным делам, вычисляли членов Коммунистической партии, которые арестовывались и впоследствии расстреливались или высылались в известные ныне своими нечеловеческими условиями нацистские концентрационные лагеря.

Однако и простые беспартийные белорусы тяжело страдали от оккупационного режима. Несмотря на внешнюю вайсрутенизацию, фактически они в собственной стране оказались на положении людей второго сорта. Все высшие управленческие должности были заняты прикомандированными немцами. В условиях вызванного войной экономического упадка социальная поддержка предоставлялась только жителям, занятым на работе в подчиненной немецким властям инфраструктуре, и их семьям. Людям, которым постоянной работы не нашлось, не имевшие поддержки родственников старики и инвалиды были обречены на нищенство. У сельского населения часть хозяйственной продукции изымалась на нужды продолжавшейся войны. Вводилась трудовая повинность: трудоспособное население по указаниям властей время от времени мобилизовывалось для выполнения бесплатных гражданских работ, обслуживания немецких производственных, военных и других объектов. Но еще более тяжким бременем стал принудительный вывоз населения, в основном молодого, на работы в Германию и оккупированную Германией Польшу, где такие мобилизованные рабочие – остарбайтеры, кому не повезло попасть к добропорядочному и ответственному работодателю, трудились за низкую зарплату, проживая в плохо оборудованных общежитиях, испытывая множество стеснявших их свободу административных и правовых ограничений, в результате чего их положение становилось похожим на рабское. Связь с оставшимися на родине близкими остарбайтеры могли поддерживать лишь нерегулярной перепиской, которая часто цензурировалась немецкими управляющими. Понятно, что население оккупированных территорий всячески старалось избежать трудовой мобилизации на запад; уклоняющиеся арестовывались и отправлялись на тяжелые работы в закрытые трудовые лагеря с еще более жестким режимом содержания. Социальная поддержка занятого на постоянной работе населения оккупированных территорий в большинстве случаев тоже была невелика. Ни в чем не нуждались в основном лишь сотрудники коллаборационистских структур, охранявших немецкие интересы, например, белорусской вспомогательной полиции: оккупационные власти так делали прямую службу на них привлекательной, в связи с чем местные коллаборационисты, опасаясь потерять сытное место, подчас третировали собственных соплеменников еще больше, чем сами оккупанты. Хотя линия фронта откатилась далеко на восток, через Белоруссию проходили пути, по которым осуществлялось снабжение немецкой группы армий «Центр», регулярно поступали подкрепления на фронт, а с фронта вывозились раненые и демобилизованные солдаты. Даже после установления гражданской администрации Белоруссия продолжала нести тяготы военного времени, на ее территории дислоцировалось большое количество контингентов немецких войск, управляемых военными комендатурами, гражданской администрации не подчинявшимися. Таким образом, белорусы испытывали и угнетение от сковывашего их свободу и хозяйственную инициативность не отмененного до конца военного режима, оскорбления и произвол со стороны многих немецких военнослужащих, пользовавшихся своей неподконтрольностью властям рейхскомиссариата.

Все это побуждало белорусский народ к активному сопротивлению оккупации и оккупационным порядкам. Наиболее известная форма белорусского сопротивления в годы Второй Мировой войны – партизанское движение, впоследствии ставшее даже неким национальным символом Белоруссии. К концу 1941 г. на территории Белоруссии действовало 230 партизанских отрядов общей численностью в 12 тыс. человек. Этому благоприятствовал преимущественно лесистый характер местности с обилием болот, где партизаны могли эффективно укрываться от розыска и преследования. Партизанские отряды состояли из попавших во время наступления немцев в окружение бойцов Красной Армии, перешедших на нелегальное положение местных активистов Коммунистической партии, просто особенно непримиримых к оккупации местных жителей. К партизанам часто уходили жители, которым грозил вывоз на запад в рамках трудовой повинности. Партизаны регулярно атаковали передвигавшиеся по безлюдным дорогам немецкие военные колонны, обозы, одиночные автомобили, нападали на немецкие склады стратегических материалов, топлива, продовольствия, автобазы, уничтожая хранившееся там имущество, минировали и взрывали дороги, железнодорожные пути, мосты, по которым проходили немецкие военные колонны и эшелоны. Действия белорусских партизан создавали серьезные помехи в снабжении немецкого фронта, отвлекали на себя значительные немецкие силы, которые иначе также могли бы быть задействованы на фронте. Несмотря на сильную автономность партизанских отрядов, в целом партизанское движение координировалось специальным штабом из Москвы, связь с которым осуществлялась по радио и по воздуху: технические возможности самолетов того времени позволяли им перелететь через линию фронта и приземлиться просто на широкой поляне среди контролировавшихся партизанами лесов. Самолеты доставляли партизанам оружие, боеприпасы, взрывчатку для диверсий, продовольствие и медикаменты, увозили в тыл раненых и больных.

Важную роль в сопротивлении оккупации, однако, играли подпольщики – местные жители, которые внешне вели обычный образ жизни, регистрировали свои личность и данные в оккупационной администрации, выполняли введенные повинности, но скрытно боролись против немецких и коллаборационистских властей, различными способами стремились расшатать их позиции. Тайные организации подпольщиков распространением агитационных листовок призывали население оказывать противодействие оккупационным порядкам, совершали диверсии на объектах оккупационной инфраструктуры, покушения на представителей оккупационной власти. Обычно подпольщики действовали в тесном контакте с партизанами, получали от тех взрывчатку и оружие, советские политические газеты, которые затем тайно распространяли среди населения, снабжали партизан информацией о расположении немецких военных и стратегических объектов, режиме их охраны, передвижении немецких войсковых частей, колонн, обозов, численности немецких гарнизонов. Бывало, что одни и те же активисты, в зависимости от обстоятельств, действовали то в подпольной организации, то в партизанском отряде.

Наиболее активно подпольным сопротивлением оккупации занимались члены ВЛКСМ (Всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи), кратко называемого Комсомолом – курируемой Коммунистической партией общественной организации, состоявшей из молодых людей в возрасте от 14 – 16 до 28 лет, приверженных идеалам марксизма – ленинизма, поставивших своей задачей бескорыстное служение Компартии и советскому государству. Комсомол был важнейшим трудовым и активистским резервом Партии. После оккупации Белоруссии немцами местные комсомольцы, преисполненные молодой энергии, верности советской родине и ее ценностям, спрятали свои членские билеты и принялись делать все, чтобы расшатать немецкий тыл.

Одна из наиболее известных белорусских подпольных организаций, созданных комсомольцами, действовала в Сиротинском (современном Шумилинском) районе Витебской области на севере страны. Называвшаяся «Юные мстители», она была создана зимой 1942 г. и просуществовала чуть больше полутора лет. Она состояла из 38 человек, причем больше половины из них были совсем юные девушки, не отличалась сложностью структуры. Центр организации находился в поселке Оболь, и там же было совершено большинство ее диверсий. Однако в связи с тем, что Оболь являлся важным стратегическим пунктом для оккупационных сил (там находились кирпичный, торфяной и льяной заводы, а главное – через Оболь проходила железная дорога, по которой шло сообщение немецкого тыла с фронтом), деятельность «Юных мстителей» причинила тем серьезный урон. Широкую известность в послевоенном СССР организация получила после публикации в 1955 г. в белорусской газете «Чырвоныя змена» («Красная смена») статьи общавшегося с выжившими участниками событий журналиста Владимира Хазанского «Это было под Витебском».

Степень достоверности устоявшихся в советских печати и литературе сведений о подпольных организациях, которые вели сопротивление в немецком оккупационном тылу, и их участниках не всегда легко установить. Особенно это касается молодежного сопротивления. Во время самой войны советские граждане, жившие на не попавших под оккупацию территорий, понятное дело, не могли получать каких-либо сведений о том, что происходило по ту сторону линии фронта, кроме самых общих слухов и официальных заявлений советского руководства, которое также сообщало лишь об известной ему общей обстановке, а не о конкретных событиях и лицах. По мере советского наступления немцы, уходя, как правило вывозили и свои архивы, а если не имели времени или не считали целесообразным хранить документацию, то просто уничтожали ее. Советской стороной в связи с активными военными действиями, постоянно меняющейся обстановкой, сосредоточенностью ответственных лиц прежде всего на наиболее стратегически важных делах документация тоже нередко велась плохо, документы терялись, происходила канцелярская путаница. Поэтому, когда через несколько лет после окончания войны журналисты по партийному заданию стали собирать сведения о героях сопротивления на бывших оккупированных территориях, им главным образом приходилось довольствоваться рассказами местных жителей, передававшимися порой через третьи уста, причем жители обычно сами мало что знали: ведь подпольщики действовали скрытно, посвящая в свои планы только самых проверенных людей. Войну удалось пережить сравнительно немногим участникам подполья, а выжившие достоверно знали только об общей деятельности своих организаций и о тех диверсионных акциях, в которых принимали непосредственное участие. Журналистам приходилось буквально по крупицам собирать информацию, чтобы реконструировать структуру какой-либо организации и основные события ее истории. Многие широко известные сегодня рассказы о комсомольцах и пионерах, противостоявших оккупантам в тылу, на самом деле являются художественно дополненными и переосмысленными произведениями, написанными на основе ранних журналистких статей. Их целью было создание для советского народа плеяды новых героев – собственно советских, воспитанных постреволюционной властью. Они должны были потеснить в народном сознании традиционных героев старых времен, многие из которых являлись представителями так называемых коммунистами «эксплуататорских классов» (дворянства, купечества) или боролись с врагами именем Бога и царя. Поэтому особенному редактированию подвергались биографии именно молодых героев: на их примере ведь должны были воспитываться последующие поколения советской молодежи.

Факты, изложенные В. Хазанским в статье «Это было под Витебском» на основе рассказа бывшего партийного комиссара партизанского отряда, в тесном сотрудничестве с которым действовали «Юные мстители», Бориса Маркиянова и сообщений местных жителей, были, однако, проверены партийной инспекцией и Прокуратурой СССР. Проверка подтвердила их достоверность. Кроме того, осталась в живых руководитель подпольной организации Ефросинья Зенькова, в 1945 г. вступившая в Партию и работавшая в военном комиссариате города Витебск. Также многое смогли рассказать родственники некоторых участников организации, в том числе сестра Нины Азолиной Нелли, впоследствии работавшая в посвященном «Юным мстителям» музее в Оболи, и сестра Зинаиды Портновой Галина, еще ребенком бывшая свидетельницей собраний организации, а потом оказавшаяся в партизанском отряде.

Подпольная комсомольская организация «Юные мстители» возникла в Оболи зимой 1942 г. О том, как именно она сложилась, сведений, по крайней мере, в широком доступе, не сохранилось. Известно, что она поддерживала связь с также действовавшим в подполье Сиротинским районным комитетом ВКП (б) (Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков)). Нельзя сказать сейчас точно, проводилось ли ее создание по инициативе перешедших на нелегальное положение белорусских коммунистов, или же составлявшие ее молодые люди, которые почти все на тот момент были учащимися 7 – 10 классов Обольской средней школы, объединились и начали подпольную борьбу против оккупантов по собственному решению, лишь затем наладив связь с Партией. Поначалу деятельность юных подпольщиков характеризовалась значительной стихийностью и простотой: долгое время они ограничивались лишь распространением агитирующих против оккупационных властей и порядков листовок. Было это следствием не только малого опыта начинающих подпольщиков, но и недостатка технических возможностей: Белоруссия находилась в глубоком оккупационном тылу, и молодым людям неоткуда было брать средства для проведения диверсий, например, взрывчатку.

В составе подпольной организации были как девушки и юноши из самого поселка Оболь, так и нескольких окрестных деревень, учившиеся в Обольской школе: Ушалы, Мостище, Зуи, Ферма. Именно из деревни Ушалы была родом руководитель организации Ефросинья Зенькова. На момент создания «Юных мстителей» ей недавно исполнилось 18 лет, а к началу войны она училась в швейно-текстильном техникуме. Для обсуждения оперативной обстановки, составления плана действий подпольщики собирались в домах друг у друга под видом приятельских посиделок. Вероятно, даже их родные не знали ни об истинных целях импровизированных комсомольских собраний, ни вообще о том, что их дети, внуки, сестры, братья ведут подпольное сопротивление немецким властям. Так, Галина – сестра одной из наиболее активных участниц организации, входивших в ее штаб, Зинаиды Портновой, вспоминает, что в дом их бабушки в деревне Зуи приходили подруги и друзья Зинаиды, после чего та высаживала ее на завалинку и, объяснив, что у них «вечеринка», просила петь погромче, если появится полицейский или какой-нибудь незнакомец. Летом 1942 г. «Юные мстители» перешли к более активным действиям: ими было скрытно подожжено несколько мостов на дороге между населенными пунктами Оболь и Убойно, по которой часто передвигался немецких военный транспорт. Большую ценность для организации представляло то, что в нее вступил работавший на станции Оболь стрелочником Николай Алексеев, передававший штабу «Юных мстителей» сведения о времени и маршруте передвижения немецких железнодорожных составов. Именно Н. Алексеев передал остальным подпольщикам информацию о прошедшем через станцию поезде, перевозившем на фронт танки, а также о времени его прохода. Руководство подполья незамедлительно передало сведения укрывавшимся в лесу партизанам, которые, в свою очередь, по рации передали их в советский штаб за линией фронта. Вскоре везущий танки состав был уничтожен атаковавшей его с воздуха советской авиацией. Затем Н. Алексеев лично стал незаметно прикреплять к останавливавшимся в Оболи немецким поездам магнитные мины. Таким образом было выведено из строя три состава, перевозивших боеприпасы.

К 1943 г. многие члены организации устроились на работу в подчиненные немецким властям учреждения: Зинаида Портнова и Нина Давыдова уборщицами или чистильщицами продуктов в столовую школы переподготовки немецких офицеров, юноши – на кирпичный, торфяной и льняной заводы, Нина Азолина – непосредственно в местную военную комендатуру переписчицей. Это и расширяло возможности подпольной деятельности, и несколько отводило от молодых людей подозрения немцев и полицейских, которые, конечно, пытались выйти на след неизвестных им диверсантов, и защищало юных подпольщиков от принудительной отправки на запад в рамках трудовой повинности. Через Н. Азолину, уроженку деревни Зуи, занимавшуюся в комендатуре перепиской некоторых немецких документов, полученные подпольщиками секретные сведения передавались партизанам.

12 июля – 18 августа 1943 г. в рамках знаменитой Курской битвы советские войска проводили наступательную операцию «Кутузов» на территории Орловской и Брянской областей России с целью захвата плацдарма для дальнейшего наступления в Белоруссию. В связи с этим по указанию Центрального штаба партизанского движения на территории Белоруссии была активизирована деятельность партизанских и подпольных групп, которая должна была создать для немецкой стороны возможно большие помехи в организации оборонительных действий. Активизировал свою деятельность и базировавшийся в глухих лесах на востоке Витебской области партизанский отряд имени К. Ворошилова, а вместе с ним – поддерживавшая с ним связь организация «Юные мстители». 1 августа 1943 г. обольские комсомольцы совершили первую особо крупную диверсию. Н. Азолина, отец которой работал в Оболи на железнодорожной водокачке, проникла на территорию той (вероятно, в связи с тем, что она являлась дочерью одного из работников, охрана ее и не задержала) и незаметно бросила на груду угля замаскированную под угольный кусок мощную мину с часовым механизмом. Своего отца она предупредила, чтобы тот на следующий день не выходил на работу. Через сутки страшной силы взрыв полностью разрушил сооружение водокачки, которая была единственной в округе. В результате на станции Оболь сразу же скопилось одиннадцать направлявшихся на фронт немецких железнодорожных составов. Восстановление водокачки заняло две недели, и понятно, какой ущерб понесла немецкая сторона на фоне развивавшегося советского наступления под Орлом, которое немцам надо было остановить любой ценой. В течение августа 1943 г. лично Е. Зенькова, Н. Азолина, Зинаида Лузгина и Владимир Езавитов осуществили также подрыв электростанции, кирпичного и льняного заводов, а также сожгли склад с двумя тысячами тонн льна, предназначенного для отправки в Германию. В том же месяце Оболь посетил зондерфюрер (специалист, имевший командирские полномочия во временно вверенной ему сфере деятельности) Карл Борман. Подпольщику В. Езавитову удалось незаметно подложить в его автомобиль мину замедленного действия. Взрывом, раздавшимся уже после того как автомобиль с немецким чиновником выехал за пределы поселка, К. Борман был убит.

Пожалуй, наиболее известная диверсия «Юных мстителей» была совершена в столовой школы переподготовки немецких офицеров. Работавшая там 17-летняя Зинаида Портнова сумела незаметно подбросить сильнодействующий яд, вероятно, переданный партизанами, в пищевой котел на кухне. В результате отравления погибло более ста немецких офицеров. Утверждается, что немцы, начавшие расследование «по горячим следам», почти насильно заставили съесть З. Портнову несколько ложек отравленной пищи, и после того, как она, чтобы скрыть свою причастность к отравлению, невозмутимо приняла опасное блюдо, отпустили. Вследствие этого девушка тяжело заболела, но поскольку она приняла гораздо меньшую дозу яда, чем пострадавшие офицеры, бабушке удалось вылечить ее народными средствами. Вскоре после диверсии в столовой, понимая, что столь крупную акцию подполья оккупационные власти будут расследовать со всей дотошностью, и в конце концов все равно выйдут на нее, З. Портнова вместе с десятилетней сестрой (они не были уроженками Сиротинского района, а приехали в Белоруссию перед войной на каникулы из Ленинграда) ушла в партизанский отряд, где добровольно стала его разведчицей. Младшая сестра З. Портновой Галина в отряде занималась изготовлением импровизированных бинтов из подручных материалов. В том же отряде находились двое их двоюродных или троюродных братьев.

После завершения 18 августа 1943 г. наступательной операции советских войск «Кутузов» линия фронта резко приблизилась к границам Белоруссии. Это побудило немецкое военное командование и оккупационные власти максимально усилить борьбу с партизанским и подпольным движением. К тому же, действия против партизан для немцев облегчались еще и тем, что с приближением линии фронта их коммуникации оказались менее растянутыми, стало возможным привлекать к преследованию партизан бóльшие силы. Из районов, где партизанская активность была особенно высокой, карательные отряды осуществляли выселение местных жителей, чтобы партизанам негде было находить поддержку, получать информацию о расположении и передвижении немецких войск и продовольствие. Население целых деревень сгонялось в грузовые автомобили, железнодорожные составы и вывозилось в трудовые лагеря. Многим пришлось пройти через приобретший зловещую известность транзитный лагерь Куртенхоф возле города Саласпилс в Латвии, где слишком задержавшиеся узники массово погибали от недоедания, изнурительного труда и самовольных расправ со стороны охранного персонала. Сотни селений были уничтожены вместе с их жителями. Причем, некоторые массовые карательные акции стали проводиться даже до усиления общей борьбы с партизанским движением. Еще в марте 1943 г. отрядом украинских коллаборационистов была сожжена деревня Хатынь в Минской области, при этом погибло 149 человек, включая малолетних детей, из 157 проживавших в ней. Помимо этого, за все время немецкой оккупации Белоруссии было проведено огромное множество подобных акций, которые вследствие уничтожения немецких архивов остались малоизвестными широкой публике, так как сведения о них было возможно черпать только из рассказов уцелевших жителей соседних деревень. Параллельно немецкие власти проводили и политику «пряника», расширяя белорусское национальное самоуправление и этим пытаясь крепче привязать к себе сотрудников коллаборационистских структур. 21 декабря 1943 г. в Минске была учреждена Белорусская центральная рада, которой передавалась часть гражданских управленческих полномочий на территории Белоруссии, в том числе начальство над местной полицией. В 1944 г. были учреждены «белорусские силы самообороны», участвовавшие в военных действиях совместно с вооруженными силами Германии. Эта комплексная политика устрашала население, побуждая его отдаляться от подполья, а некоторых – и оказывать оккупационным властям содействие в изобличении подпольщиков и партизан.

28 августа 1943 г. по доносу неизвестного предателя почти весь состав организации «Юные мстители» был арестован гестапо. Ареста избежали только сама Е. Зенькова, находившаяся в тот момент по заданию подпольного райкома Партии в отдаленном населенном пункте Галушанино, Аркадий Барбашев и находившаяся со своей сестрой в партизанском отряде З. Портнова. Узнав о прошедших арестах, Е. Зенькова тоже была вынуждена уйти в партизанский отряд. Арестованных переправили в тюрьму города Полоцк той же Витебской области, где в начале октября все они были расстреляны. Когда обстановка в Оболи несколько успокоилась, и основные розыскные мероприятия оккупантов свернуты, в декабре 1943 г. командование партизанского отряда тайно направило в поселок З. Портнову с заданием восстановить связь с возможными уцелевшими членами организации и выяснить причины ее провала. Сообщается, что суть задания З. Портновой выполнить удалось, но при возвращении в лес девушка была опознана некой Анной Храповицкой и арестована в деревне Мостищи. О ее дальнейшей судьбе нет никаких достоверных сведений, хотя в советской популярной литературе постоянно приводится рассказ о том, как она пыталась бежать, схватив пистолет со стола следователя и застрелив того, а также еще двух сотрудников гестапо, но была поймана и после долгих пыток казнена в январе 1944 г. Но в любом случае очень маловероятно, что юная подпольщица, входившая в штаб организации и причастная к отравлению более сотни немецких офицеров, могла каким-либо образом выжить после ареста. Искавшие ее после войны родители так и не смогли выяснить ее конечную судьбу. Однако именно начав собирать сведения об этой участнице подполья, присоединившейся к нему еще пионеркой и там уже принятой в Комсомол, В. Хазанский смог собрать сведения о целой организации «Юные мстители».

Вскоре в ходе крупной лесной операции немецких войск был практически полностью разгромлен и партизанский отряд имени К. Ворошилова. Лишь примерно один из десяти партизан остался в живых. Погиб также один из братьев З. Портновой, а другой попал в плен и был увезен в нацистский концентрационный лагерь, откуда позже освобожден наступавшими советскими войсками. Малолетняя Галина Портнова была эвакуирована вместе с ранеными партизанами самолетом за линию фронта и помещена в детский дом, откуда вскоре ее забрал в родной Ленинград отец.

Витебская область Белоруссии была освобождена от немецких оккупационных сил в июне 1944 г. в ходе наступательной операции советских войск «Багратион». 28 июля 1944 г. советские войска взяли город Брест на западной границе Белоруссии, таким образом, завершив ее освобождение. День освобождения Минска – 3 июля, в современной Республике Беларусь считается официальным Днем независимости. 7 мая 1945 г. руководство нацистской Германии, абсолютное большинство собственных территорий которой, включая столицу Берлин, уже было оккупировано войсками СССР, США, Великобритании и Франции, подписало акт о капитуляции, который был окончательно подтвержден в ночь с 8 на 9 мая. За три года оккупации нацистской Германией в Белоруссии погибло около двух миллионов человек гражданского населения: до 1 млн. евреев и не менее 1 млн. этнических белорусов. Вместе с белорусскими военнослужащими, мобилизованными в советские вооруженные силы и погибшими на фронте, во Второй Мировой войне погиб примерно каждый четвертый житель Белоруссии.