Московское государство, как в современной историографии называется Россия в ранний период своего существования, возникло в годы правления Великого князя Московского Ивана III, вступившего на московский престол в 1462 г. и ко времени своей смерти в 1505 г. прочно объединившего под своей властью все земли Восточной Руси, находившиеся в вассальной зависимости от Орды – восточного государства, образовавшегося в результате распада Монгольской империи. Уже во время господства ордынских ханов началась постепенная консолидация восточно-русских земель, прежде представлявших собой практически полностью независимые феодальные государства. Ханское правительство было заинтересовано в единой системе управления Русью, что облегчало бы своевременные сбор дани и мобилизацию русских княжеских дружин для совершаемых ханами военных походов. Поэтому хан из всех многочисленных русских князей назначал одного старшего, по русской традиции называемого великим, и поддерживал его влияние собственными войсками. Со второй половины XIV в. великими князьями стали стабильно назначаться князья Московские, владения которых необыкновенно разрослись. Иван III окончательно подчинил все прочие княжества, Псковскую республику и территорию упраздненной им Новгородской республики своей верховной власти, издал единый для всей Русской земли свод законов – Судебник. А также прекратил подданнические отношения с Ордой, отказавшись выплачивать ее ханам дань и в октябре 1480 г. на реке Угре (современная Калужская область) отразив попытку войска хана Ахмеда вернуть Русь к покорности. Сама Орда вскоре распалась на несколько небольших феодальных владений. В русских документах времени Ивана III впервые и встречается обозначающее подвластную ему страну эллинизированное название «Россия (Руссия)».
Уже Иван III начал постепенную реорганизацию внутренней административно-политической системы объединенного русского государства, направленную на дальнейшее укрепление великокняжеской власти и упразднение прежних феодальных вольностей. Феодальные государства, типичные для Средневековья, имели как бы мозаичную структуру: вся территория страны считалась владением верховного правителя, который делил ее на участки и раздавал те служившим ему знатным предводителям – феодалам, которые на отданных им во вторичное владение землях сами становились правителями с почти такими же властными полномочиями, как и верховный. В свою очередь, служившие непосредственно верховному правителю феодалы – его вассалы, могли тоже разделять полученные от того обширные земли между служившими уже им собственными вассалами – феодалами младшего порядка. Поскольку в те далекие времена абсолютное большинство людей училось своему ремеслу от родителей, в том числе сами правители и феодалы обычно получали навыки военного руководства и политического управления, помогая своим отцам, и верховная монархическая, и феодальная власть передавались по наследству. Таким образом, хотя формально земли даровались феодалу за службу верховным правителем или феодалом высшего ранга – сюзереном, фактически они превращались в наследственные владения, у правителей и населения которых складывались собственные стойкие интересы, далеко не всегда совпадавшие с интересами верховной власти. Обычным делом были отказы феодалов выполнять приказания своих сюзеренов, переходы их со всеми владениями на службу другому сюзерену, попытки добиться полной независимости и даже восстания против верховного правителя. Система организации основных вооруженных сил феодальной страны соответствовала общей системе управления: младшие феодалы за счет ресурсов пожалованных им владений собирали каждый свое войско, которым сам и командовал, и с этими войсками являлись на службу старшему феодалу, который приходил с ними на службу феодалу еще более высокого ранга. И так снизу вверх по феодальной лестнице комплектовалась вся основная армия верховного правителя страны. Понятно, что монарху, в военном отношении полностью зависевшему от своих вассалов и, далее по цепочке, от вассалов своих вассалов и прочих феодальных владетелей, было очень трудно привести их всех к полной покорности.
И верховный правитель, и феодалы часть имевшихся у них в наличии земель не раздавали, а оставляли в личном пользовании, так как им самим надо было на что-то жить. Эти земли, находившиеся в личном распоряжении владетеля, население которых платило ему подати, работало на его полях и обслуживало его, на Руси назывались вотчиной, то есть, владением, переходящим от отца, по наследству. Иван III вследствие смерти в разное время своих не оставивших сыновей родственников, бывших князьями в других землях, унаследовал весьма обширную вотчину, доходы с которой стабильно и изрядно пополняли великокняжескую казну. Это сочеталось с увеличением поступлений в казну от пошлин, уплачиваемых ввозившими в страну товары купцами, и налогов с городских жителей, которые эти товары перепродавали на городских рынках – торгах. В указанную эпоху по всей Европе происходило общее оживление торговли, вызванное притоком на континент ценных заморских товаров после Великих географических открытий. И везде это способствовало обогащению, и соответственно, укреплению влияния монархов. Увеличение собственной казны позволяло Ивану III, как и другим европейским монархам того времени, содержать более широкий штат контролировавших дела в стране государственных чиновников, а из своей обширной вотчины великий князь выделял относительно небольшие владения – поместья, которые предоставлял служившим лично ему воинам – дворянам. В широком смысле дворянами в то время называли слуг, работавших на дворе правителя или феодала, и распространение этого названия на личное великокняжеское воинство, вероятно, подчеркивало, что эти воины являются только великокняжескими слугами. Великий князь отбирал поместье у дворянина, который нес службу неисправно, и, поскольку дворянские владения были невелики, большого богатства с отдельно взятого из них накопить было нельзя, попавший в опалу дворянин ничего не мог поделать: ему бесполезно было идти против самого русского монарха. Дворянское войско становилось главной военной опорой великого князя, который с его помощью мог пресекать мятежи русских феодалов – младших – удельных (от «удел», как изначально в Древнерусском государстве назывались владения, пожалованные верховным князем младшему) князей и бояр. Дворяне, на военной службе показавшие способность к административным делам, часто становились также и крупными штатскими чиновниками.
В юридических документах того времени дворяне называются служилыми людьми, но в широком смысле это название распространяется и на другие категории людей, несших службу непосредственно правителю, а не феодалам: чиновников, стрельцов, казаков и др. Поскольку в XVIII в. название «дворяне» закрепилось только за привилегированным классом государственных служащих, сегодня для обозначения сословия получавших от государя поместья воинов, на основе которого этот класс возник, тоже используется понятие «дворянство». Формально дворянское поместье не было наследственным, так как предоставлялось только на условиях несения службы и могло быть легко отобрано государем, однако обычно и сыновья дворянина, вырастая, поступали на государственную службу, поэтому поместье после смерти отца передавалось им либо в общее владение, либо делилось между ними, а если его из-за малых размеров было невозможно поделить, старшему из них, младшим же в последнем случае предоставлялись поместья в других местах. Если дворянин умирал или погибал в бою, оставив только малолетних сыновей, поместье сохранялось в их пользовании до достижения ими совершеннолетия, после чего, если они желали служить, как и их отец (что и бывало в подавляющем большинстве случаев), оставалось за ними, а если не желали связывать свою жизнь с государственной службой, конфисковывалось обратно в государскую вотчину. Поместье конфисковывалось и в случае, если дворянин после смерти не оставлял наследников мужского пола. На военную службу дворянин являлся со своим личным оружием и несколькими слугами из числа своих холопов (рабов) или работавших в его поместье крестьян; боевые слуги не только обслуживали его в походе, но и выполняли вспомогательные военные функции, поэтому являться на государеву службу без личных слуг дворянину было запрещено. Дворянин приезжал на службу на своем коне, и своих слуг снабжал конями и вооружением тоже сам, за счет данного ему поместья. Поместья нельзя было ни дарить, ни продавать, ни обменивать, так как они считались собственностью государя. И все равно, хотя положение дворянина напрямую зависело от государевой милости, ключевая роль, которую дворяне стали играть в комплектовании государского войска и государевой службе, их высокие по сравнению с основной массой населения доходы быстро превращали дворянство в высшее, привилегированное сословие наряду с боярами – древней потомственной аристократией.
Усилению власти великих князей способствовали не только увеличение торгового оборота на Руси и необыкновенное разрастание их личной вотчины, но и очень долго сохранявшиеся военные угрозы русскому государству с двух сторон: с запада и с юга. Восточную Русь, располагавшуюся на одном из важнейших торговых путей того времени, по рекам связывавшем Балтийское и Каспийское моря, то есть, Запад и Восток, желали бы присоединить к своим владениям многие соседние монархи. На западе над русскими землями грозно нависали Великое княжество Литовское, в 1569 г. объединившееся с Польшей в монархическую унию, известную как Речь Посполитая, а также Швеция, которая в то время шла к своему внешнеполитическому расцвету. На юге сохранялась угроза от других государств, ранее тоже бывших вассалами Орды. Прежде всего, это было Казанское ханство, правители которого считали себя правопреемниками ордынских ханов, а русских князей – своими вассалами, отчего постоянно предпринимали попытки установить над Москвой сюзеренитет. После завоевания в 50-е гг. XVI в. Казанского и Астраханского ханств Иваном IV, что позволило Московскому государству установить контроль над всем богатым Волжским торговым путем, преимущественно враждебные отношения сложились у России с могущественным Крымским ханством – полунезависимым вассалом Османской империи, недовольной выходом христиан на Нижнюю Волгу. Стремясь ослабить Россию, крымские войска систематически совершали опустошительные вторжения в южные русские земли, а в 1571 г. хан Крыма Девлет I Герай захватил и дотла сжег всю Москву, кроме Кремля. Необходимость объединенными, слаженными силами противостоять внешним врагам побуждало русскую элиту сплачиваться вокруг верховного правителя, поддерживать его упорядочивающие государственное управление и устанавливающие единоначалие в вооруженных силах реформы.
Эпоха Московского государства – первая эпоха в истории собственно России как таковой, включает в себя примерно два с половиной столетия от объединения восточно-русских земель, ранее находившихся в вассальной зависимости от Орды, Иваном III до окончательно установления российского монархического абсолютизма и провозглашения России империей при Петре I, то есть – с конца XV в. по начало XVIII в. включительно. В течение всей этой эпохи в традиционном, происходящем из глубины веков укладе жизни русской земли происходили перемены, направленные на усиление общегосударственной власти, сосредотачивавшейся в руках великих князей и их непосредственного окружения, и разрушение пережитков средневекового феодализма. Иван III принял титул государя, то есть, господина, как на Руси слуги и рабы величали своего хозяина. Как уже говорилось, он издал первый Судебник – свод единых для всей страны законов, проводить которые обязаны были в своих владениях и удельные князья. При его сыне Василии III великокняжеское единовластие, централизация власти в молодой России еще более усилились, имели место казни знатных людей за высказывание противных государской воле слов, была упразднена Псковская республика. Коренные же преобразования в системе государственного управления Россией были осуществлены в правление Ивана IV (1533 – 1584). Иван IV первым из русских правителей официально принял титул царя, как издревле на Руси от латинского слова «caesar – император» называли неограниченных монархов сильных независимых держав (сначала византийских императоров, затем – ханов Орды и образовавшихся после ее распада государств, а также османских султанов). Основной государственный титул всех правителей Московского государства от официальной коронации (венчания) Ивана IV в 1547 г. до провозглашения России империей Петром I в 1721 г. был: Государь, Царь и Великий князь всея России, хотя в наше время обычно принято говорить и писать по-церковному «всея Руси». Иван IV упразднил остатки власти удельных князей, сохранив в их владении лишь их собственные вотчины, а все прочие земли подчинив общегосударственной административной системе, подчинявшейся царскому правительству; также он издал новый Судебник. В 1565 г., укрепляя личную власть, он выделил из общего россйского территориального фонда достаточно многочисленные земли, на которых установил режим абсолютного правления, – опричнину, однако в 1572 г. перед лицом растущего недовольства народа был вынужден вернуть их в общий фонд. Иван IV также прославился доходившими до откровенных изуверств массовыми репрессиями против тех, кто, по его мнению, мог помешать укреплению царской власти, за что впоследствии получил прозвание Грозный.
В XVII в. Московское государство неоднократно сотрясали тяжелые внутренние конфликты вызванные расширением дворянского класса, оспаривавшего традиционное влияние родовой аристократии, с одной стороны, и сопротивлением крестьянства закрепощению – наложению обязанности бесплатно работать в дворянских поместьях, с другой. Часто недовольство проявляли также простые горожане и свободные крестьяне, страдавшие от роста налогов и связанного с этим роста цен: разросшийся государственный управленческий аппарат надо было на что-то содержать, кроме того, цари, упрочняя свое внешнеполитическое положение, изыскивая новые источники доходов в казну и новые земли для поместий дворянам, систематически вели тяжелые, затяжные войны. Буквально катастрофическая ситуация сложилась в начале XVII в., когда вызванный непривычными природными катаклизмами массовый голод в стране спровоцировал падение популярности царя Бориса Годунова – по происхождению дворянина, выслужившегося при Иване IV и не оставившем потомков мужского пола сыне того Федоре Ивановиче. Династический кризис на фоне голода запустил череду кровавых событий внутренней гражданской войны, известных как Смутное время, в которые вмешались Речь Посполитая и Швеция. Несколько лет войн и разрухи совершенно опустошили страну, кроме того, Россия едва не стала владением польского короля, и саму Москву с 1610 по 1612 гг. контролировали польско-литовские войска. В 1613 г. Земским собором – собранием делегатов от всех свободных сословий разных областей России, был избран на царство Михаил Федорович, правнук боярина Романа Захарьина-Кошкина, ставший основателем правившей вплоть до падения русской монархии в 1917 г. династии Романовых. При сыне Михаила Федоровича Алексее Михайловиче в 1649 г. Земский собор принял Уложение – длинный свод общегосударственных законов, которые официально закрепляли неограниченную власть царя, православие в качестве духовной основы жизни русского общества и строгий патриархальный уклад. В 1670 – 1672 гг. всю Европейскую часть России потрясло небывалое по масштабам восстание крестьян, и вообще, простого народа в Поволжье и на сопредельных территориях, спровоцированное антиправительственным выступлением вольных казаков под предводительством Степана Разина. Восстание привело также к крестьянским волнениям в других российских областях и было с большим трудом подавлено царскими войсками.
Несмотря на постепенное оформление абсолютистких принципов власти, Московское государство было еще не абсолютной, а сословно-представительной монархией. Титулы государя и царя, подчеркивающие формально самодержавный характер правления, своим звучанием даже откровенно унижавшие всех подданных, включая удельных князей и бояр, имели скорее идеологический смысл, во многом являлись декоративными. Как таковых институтов, способных юридически ограничить великокняжескую, затем – царскую, власть, не существовало, однако власть государя держалась на службе дворянского войска, труде крестьянства, торговле купцов, политическом опыте советников-бояр, идеологической поддержке церкви. Широкое противодействие любого из этих классов расстраивало функционирование государственного механизма. В России того времени были еще сильны уходящие корнями в глубокую древность традиционные социальные институты: соседская и родственная солидарность, независимость церкви от государства. Ущемление интересов одного крестьянина провоцировало выступление в его защиту всей деревни, ущемление интересов одной деревни – выступление всего крестьянства округи. В силу того, что исключительно важное место в жизни любого человека Средневековья – начала Нового Времени, играла религия, так как высокая смертность всех заставляла задумываться о конечности земного бытия, церковь формально могла отлучить от себя любого, кто посягал на ее интересы, включая самого царя, который тут же потерял бы легитимность в глазах всех подданных. Но особенно ограничивали влияние государя родовитые бояре, с которыми слились после упразднения феодальной власти и удельные князья: они обладали обширными вотчинами, наследственным богатством, позволявшим им свободно передвигаться по стране и выезжать за ее пределы, тратиться на политические интриги, даже создавать собственные вооруженные отряды. Не мог государь и обойтись без накопленного из поколения в поколение политического опыта бояр, так как среди неродовитых служащих, являвшихся еще молодым классом, при всей их личной преданности государю было сравнительно немного людей, смыслящих в глубинных политических вопросах. Между родовитыми боярами особенно прочно держались родственная солидарность, обыкновение отстаивать свои интересы всей фамилией.
Формально любой приказ государя должен был беспрекословно и неукоснительно выполняться. На самом же деле сословные массы, чьи интересы он задевал, тут же начинали активно протестовать, проявляя при этом взаимоподдержку, которую трудно бывало преодолеть государской власти. Крестьяне поднимали мятежи или, бросив работу, уходили в далекие земли, где их не могли достать царские слуги. Государство вследствие этого лишалось податного дохода, и некому становилось трудиться на дворянских землях. Дворяне тоже могли бросить службу русскому правителю и уйти в войско соседнего государства, в том числе враждебного российскому престолу. Так же нередко поступали и недовольные государем бояре. Кроме того, бояре на ущемление монархом своих интересов отвечали дворцовыми интригами, дискредитацией в народе верных государю приближенных, покидали государев дворец, оставляя государя без часто бывшего ему необходимым совета опытных в политике людей. Церковь отказывалась благословлять не нравившиеся ей политические мероприятия государя, отчего чиновники и армия занимались ими неохотно и с боязнью, вовсе саботировали дело, за участие в котором, как им казалось, на них может обрушиться божественный гнев – более страшный, чем государев. Поэтому правители Московского государства всегда в сколько-либо важных мероприятиях стремились заручиться поддержкой всех сословий, для чего время от времени созывали Земский собор.
Как ни парадоксально, именно первые Романовы, при том, что Соборное уложение 1649 г. окончательно закрепило абсолютистские принципы управления, были в определении курса своей политики особенно зависимы от мнения влиятельного окружения. Только сын Ивана IV Федор Иванович был еще менее инициативен, однако он и не скрывал того, что тяготится государственными делами, поэтому передал фактически все государственное управление в руки Бориса Годунова. Михаил Федорович, Алексей Михайлович и Федор Алексеевич Романовы не отличались ни крепким здоровьем, ни достаточно волевым характером; российское общество, устав от бесконечных кровопролитий и разорений Смутного времени, возвело на трон удовлетворившую все слои населения династию, царям которой вручило формально неограниченную власть и продолжило внутреннюю борьбу уже бескровным путем, через вхождение противоборствовавших группировок в доверие государю. Царь производил кадровые перестановки в высших правящих кругах, назначал на высшие должности то одних, то других бояр, выступал своего рода третейским судьей в спорах между разными придворными партиями, между разными слоями населения. Однако фактическую политику полностью вершили назначенные им сановники, сам государь лишь санкционировал их решения. Не случайно Степан Разин, призывая народ подниматься на борьбу против власти и одновременно зная о монархических настроениях масс, говорил, что царя надо спасать от «злых бояр», лишивших его реальной власти, и народ Разину легко поверил.
С самого начала идеологической основой Московского государства была религиозная концепция. В 1453 г. османами был захвачен Константинополь, бывший тогда мировым центром православия. Восточная Русь, вскоре вышедшая из вассальной зависимости от Орды, стала единственным в мире политически независимым православным государством. В ту эпоху мало кто из людей задумывался об объективной стороне учения своей религии, и подавляющее большинство априрори только религию, в которой было воспитано, считало истинной. Русские люди рассуждали так: если прежний оплот православного христианства пал, значит, тамошние жители погрязли в грехах, и раз православная Русь стала свободной от какой бы то ни было неправославной власти, значит, жители Руси являются самыми благочестивыми и избранными нести теперь христианскую веру. При Василии III в России окончательно утвердилась проповедуемая церковью идеологическая концепция «Москва – Третий Рим». Согласно ей, первым мировым оплотом «истинной веры» был христианский Рим, который, однако, увлекся «папской ересью» (раскол единой христианской церкви на католическую и православную 1054 г.) и потерял былое политическое влияние. «Вторым Римом», как учили русские церковники, был Константинополь, но погряз в распутстве и грехах, отчего был завоеван мусульманами. Москва – столица единственного в мире независимого православного государства, соответственно, стала «Третьим Римом», и ей выпала миссия защищать «истинную веру» и христианское благонравие. Так в сознание русских людей внедрялось представление об их избранности свыше для установления христианского миропорядка, единственно правильного, как считали христиане того времени, а вокруг русского государя формировался сакральный образ «божественного наместника», высшего мирского защитника православия.
Церковь всегда обладала огромным влиянием на христианский мир в Средневековье и бóльшую часть Нового Времени. Влияние Русской православной церкви на общественное сознание в Московском государстве было практически всепоглощающим. Массы людей, сознавая, что их государь – единственный в мире православный, искренне убеждались в особом предназначении их государства и стремились соответствовать проповедуемым родной православной церковью идеалам. Поддерживая концепцию «Третьего Рима», обосновывавшую усиление их власти с религиозной точки зрения, соответственно сознанию людей того времени, объяснявшую необходимость повиноваться им примерно как по физическим или биологическим законам, великие князья и цари ревностно защищали и церковь, ее влияние на массы. 23 января по принятому в тогдашней России Юлианскому календарю, 2 февраля по нынешнему Григорианскому, 1589 г., в правление царя Федора Ивановича, митрополит (высший местный церковный сан) Московский Иов был провозглашен патриархом Московским и Всея Руси. Это означало отделение Русской православной церкви от Константинопольской, хотя обе церкви продолжали признавать друг друга законными. Патриархи наделялись церковными титулами, едва ли не подобными царским, и сама церковь была сложной, разветвленной структурой, напоминающей «государство в государстве». Если прежде между церковью и государем еще случались конфликты, иногда довольно острые (в 1568 г. под царским давлением был низложен обличавший кровавую политику Ивана IV митрополит Московский Филипп, а в следующем году убит царским приближенным Малютой Скуратовым), то с XVII в. церковь и государство почти всегда шагают «в ногу». Государство защищало церковь от распространения ересей и вольнодумства, контролировало уплату народом церковных податей и труд обслуживавших принадлежавшие церкви отдельные земли церковных крестьян, принуждало самих священников и монахов соблюдать установленный церковными иерархами порядок. Церковь же поддерживала сакральный авторитет царя в массах, призывала к неукоснительному повиновению ему и его слугам через читаемые пастве проповеди, освящала само восшествие очередного царя на престол и благословляла (духовно санкционировала, официально объявляя богоугодным делом) его политику. При Алексее Михайловиче (1645 – 1676) церковный аппарат особенно стал сближаться с государственным, даже некоторые вопросы церковного управления были переданы в ведение государственных органов, а в 1653 г. по государственной инциативе началось проведение обрядовых реформ, направленных на приведение обрядов Русской православной церкви в соответствие с константинопольскими стандартами. Церковные реформы вызвали бурное противодействие со стороны особенно консервативно настроенной части русского общества всех сословий, усмотревшей в реформах недопустимо глубокое вмешательство государства в церковные дела; реформация сопровождалась уклонением недовольных священников и мирян от служения, жестокими репрессиями против них, и в конце концов привела к обособлению от Русской православной церкви категорически не поддержавших ее сближение с государством так называемых христиан-старообрядцев.
В целом для всего русского общества эпохи Московского государства были характерны резкий поддерживаемый церковными проповедями консерватизм, основополагающее значение религии для жизненного уклада, тяготение к делам духовного спасения, выраженное в стремлении соблюдать церковные каноны и христианское благонравие, воздерживаться от мирских излишеств, частых развлечений. Семейные отношения во всех сословиях имели строгий патриархальный уклад. Отец и муж определял все в жизни семьи, был настоящим собственником семейного подворья и имущества; жена и дети, даже не отделившиеся от него взрослые, имевшие уже собственных жен и детей, были обязаны ему повиноваться практически так же, как рабы и слуги. Особенно закрепило власть родителя над детьми Соборное уложение 1649 г., устанавливавшее жестокие наказания за сам факт подачи государственной жалобы на родителей и запрещавшее чиновникам принимать такие жалобы (хотя все-таки тем же Уложением, наоборот, домочадцам предписывалось под страхом смертной казни доносить властям на главу семейства, если им станут известны его крамольные деяния), а также ограничивавшее наказание за убийство сына или дочери всего годом тюремного заключения и публичным покаянием. В середине XVI в. священником Благовещенского собора Московского Кремля Сильвестром, ближайшим доверенным лицом Ивана IV в ранний период царствования того, была написана или же собрана из разных более ранних христианских сочинений книга «Домострой», ставшая основой для церковных поучений в области организации семейного быта и домоводства. Она в целом закрепляла духовный авторитет царя и священства, поощряла набожность и воздержанный образ жизни, предписывала повиновение старшим по возрасту и положению, заботу о младших, добросовестное занятие делами благополучия семьи. Домостроевские традиции в семейном быту россиян были сильны вплоть до Революции 1917 г. и даже некоторое время после нее, пока под влиянием большевистской пропаганды и коренных изменений в укладе жизни российского общества большинство их не утратило популярность.
Очень интересно!
Ивану III просто повезло
Интересная тема.
А я думал, что Россия началась с Романовых?
Удивляет, что внук и полный тёзка Ивана III более популярен в России, чем сам основатель государства. Должно бы быть наоборот.