В горах за Тереком: история и культура чеченского народа (часть II)

С XVI в. на Тереке и Сунже появляются и первые поселения казаков. Особенно густо они были сосредоточены на «гребнях» — невысоких, далеко вдающихся в степные равнинные пространства Терском и Сунженском хребтах в междуречье Терека и Сунжи, отчего эти казаки получили название гребенских. Гребенские казаки активно вступали в соседские контакты с переселявшимися в то же время из гор чеченцами, перенимая у тех некоторые более приспособленные к местному быту элементы материальной культуры, традиционную одежду, заключая смешанные браки. Также в XVI в. по соседству с равнинными чеченцами также обосновались переселившиеся с реки Калитвы донские казаки. С 70-х гг. XVI в. в связи с падением Казанского и Астраханского ханств, укрепления власти русского царя в Поволжье поток казачьих переселенцев на Терек стал особенно многочислен. Казаки переселялись с рек Дон, Хопер и Волга. В это время сложилось так называемое Терское казачье войско, бывшее самой удаленной казачьей организацией Московского государства (ранней России). Возможно, поначалу это были вольные поселенцы, обосновавшиеся в краях, до которых еще не могли легко добраться царские войска. Однако уже в то время Россия активизирует свою политику на Кавказе, направленную главным образом на противостояние с Крымским ханством. На Тереке и, частично, Сунже выстраиваются укрепления («городки») которые занимали поступившие на службу русскому царю казаки. Поначалу очень значительную часть казаков в городах по Тереку составляли наемники из местных народов, которых побуждали идти туда бедность или какие-либо конфликты с соплеменниками, а также христианские переселенцы из Закавказья, бежавшие от османских и персидских властей. Однако по мере усиления российского влияния число переселявшихся с Дона и Волги казаков увеличивалось вплоть до конца XVIII в., и в конце концов собственно русские казаки ассимилировали весь иноязычный элемент в Терском войске.

Отношения между чеченцами и казаками в конце Средневековья — начале Нового Времени носили преимущественно добрососедский характер, хотя, вероятно, имели место и грабительские набеги друг на друга, поскольку вылазки к иноземцам за добычей в те времена являлись весьма распространенной привычкой у обоих народов. Похищать в удаленных местностях скот, нападать на торговые караваны чеченцев и казаков побуждали бедность, отсутствие условий для ведения стабильно продуктивного хозяйства и систематические разорительные набеги войск соседних феодальных владетелей. В основном же казаки закупали у чеченцев скот и зерно, учились у них вести хозяйственный быт в прежде непривычных для себя условиях засушливых степей Южного Предкавказья и выступали весьма боеспособными союзниками чеченцев в их борьбе против кумыкских феодалов и других сильных врагов. В 70-е гг. XVI в. в Москву прибыло чеченское посольство вождя Ших-мурзы Окоцкого (вероятно, аккинского), которое просило русского царя помощи в борьбе с Тарковским шамхальством — обширным феодальным владением кумыков, земли которого граничили на востоке с равнинной и предгорной Чечней. Тарковские шамхалы, как и крымские ханы, являлись вассалами османского султана, поэтому в войнах на территории Кавказа кумыки и крымцы помогали друг другу. Сведения о контактах московского двора с Ших-мурзой, вероятно, являются первыми русскими письменными упоминаниями о чеченцах или их предках. В царствование Федора Ивановича (1584 — 1598) в Москве была издана грамота о принятии Окоцкой земли (вероятно, территории расселения племени аккинцев, которое непосредственно граничило с Тарковским шамхальством) в вассальное подданство русского царя. В 90-е гг. XVI в. русские войска совместно с окоцкими и кабардинскими союзниками с переменным успехом вели военные действия против шамхальства, которому активную поддержку оказывал контролировавший половину территории Закавказья Османский Халифат. Однако вскоре после смерти Федора Ивановича в Московском государстве сначала произошли унесшие жизни широких масс его населения и глубоко подорвавшие его экономическое благополучие стихийные бедствия, а затем оно оказалось охваченным крайне тяжелыми внутриполитическими конфликтами. Это сильно пошатнуло позиции России на удаленных от Москвы рубежах. Еще в 1596 г. в бою с войсками кумыкского полководца Султана Махмуда погиб Ших-мурза. В 1605 г. объединенными силами кумыков и горцев Дагестана, усиленными корпусом османских янычар, в битве на Караманском поле была наголову разгромлена 7-тысячная экспедиция русского воеводы И. Бутурлина. А в 1610 г. войсками шамхала Адиль-Герея I была захвачена Окоцкая земля, ее верховный вождь Батай погиб.

Чеченские тейпы и роды могли воевать не только с иноплеменными врагами, но и между собой. Чаще всего кровная вражда вспыхивала после убийства человеком из одного рода человека из другого. Но спровоцировать кровавый межродовой конфликт могло и оскорбление чести: грубое поведение по отношению к женщине из чужого рода, надругательство над очагом либо очажной золой в чужом доме, сбивание головного убора с чужого человека. И все же внутренние распри в нахской среде были не таким уж частым явлением: для начала войны требовалось слово родовых старейшин, которые в случае конфликта старались уладить дело миром. Обыкновенно потерпевшей стороне выплачивалась материальная компенсация, чаще всего скотом. В случае, если причиной конфликта послужило циничное, ничем не оправдываемое поведение представителя одной из сторон (например, убийство, связанное с разбоем), его сородичи могли уладить конфликт, изгнав и лишив родовой поддержки преступника либо выдав его родственникам потерпевшего. Существовал (и иногда встречается до сих пор) обряд прощения кровников: виновника конфликта с закрытым в знак раскаяния лицом приводили к родственникам потерпевшего и ставили на колени, после чего кто-либо старший из тех касался его рукой в знак прощения. После этого вражда между родами прекращалась. Также для чеченских тейпов и племен был характерен обычай межродовой взаимопомощи в случае войны с иноземным врагом: если агрессии подвергалось одно племя, ему на помощь могли выступить другие племена, или, по крайней мере, оказывали поддержку снабжением продовольствием, укрывательством отступавших от неприятеля соседей в своих землях.

После окончания основных внутренних смут XVII в. Московское государство вновь усиливает свое влияние на Северном Кавказе. В первой — начале второй половины XVII в. некоторые восточные чеченские племена вновь приняли вассальное подданство русского царя, однако затем последовал новый реванш поддерживаемых Османским Халифатом, Крымским ханством и Сефевидской империей северокавказских феодалов, и над значительной частью Чечни снова установили господство кумыкские, кабардинские и тушетские князья. В середине XVII в. объединенные силы шамхала Сурхая III и сефевидского шаха Аббаса II разгромили русские войска на Сунже и разрушили сунженские укрепления России.

В XVI — XVII вв. происходит распространение в Чечне мусульманской религии. Ислам, принесенный проповедниками преимущественно из Тарковского шамхальства и Дагестана, постепенно вытеснял древнюю языческую религию нахов, основанную на поклонении природным силам, а также христианскую, в XIII в. принесенную из Грузии. В то же время очень долго вайнахи мало руководствовались исламскими правилами в быту и родоплеменном управлении, привычно придерживаясь древних обычаев, которые нередко противоречили исламским догматам. До конца XVIII в. мусульманская религия вайнахов проявлялась лишь в общем представлении о Боге и мироустройстве и в обрядовой части. И даже здесь древние языческие пережитки отмирали очень долго: еще в XIX в., например, встречалось жертвоприношение могилам родственников и почитаемых людей. К языческим элементам относится и уже упоминавшееся в первой части этой статьи сакральное отношение к домашнему очагу.

В XVIII в. Тарковское шамхальство резко ослабевает: собственно кумыкские силы понесли тяжелый урон в войнах с Россией и Ираном, попытавшимся установить в нем свою прямую юрисдикцию, а иноплеменные вассалы шамхала стали выходить из повиновения ему. Во время Персидского похода (1722 — 1723) русского царя Петра I, при котором Россия была провозглашена империей, кумыки оказали русским войскам упорное и ожесточенное сопротивление, однако потерпели поражение. Вскоре территория шамхальства была включена во владения российского императора (в 1753 г. пытавшийся захватить Дагестан и Кумыкию иранский Надир-шах Афшар восстановил титул Тарковских шамхалов, однако позже они, при формальном сохранении титула, все равно были вынуждены подчиниться российским властям). С этого времени отношения между чеченцами и российской военной администрацией быстро ухудшаются. Россия, низложившая шамхала, считала себя правопреемником его сеньориальных отношений, а потому стала рассматривать восточных чеченцев как своих непосредственных подданных. Западных чеченцев считали своими вассалами кабардинские князья, в свою очередь, принесшие вассальную присягу российскому императору. Однако окрепшая империя, обладавшая мощной армией, использовавшей передовую европейскую тактику, основанную на широком применении силы ведущих слаженный ружейный огонь плотных пехотных рядов и артиллерии, умевшей быстро возводить и эффективно оборонять долговременные укрепления, уже хорошо контролировала территории в окрестностях возводимых ею на Северном Кавказе крепостей. Военное руководство России уже не удовлетворяли только вассальные отношения кавказских народов, и помимо наложения денежных податей и обязанности выставлять войска для защиты интересов императора российские власти стали вводить прямое управление территориями, которые считали областью своего влияния. Чеченцы увидели в этом посягательство на привычную самостоятельность их тейпов в своих внутренних делах, а обязанность уплаты податей, тогда как жили они в весьма суровых условиях гор и засушливых степей, вдали от кавказских торговых центров, очень небогато, еще больше раздражала их. К тому же, русский император находился слишком далеко от их земель, и договариваться непосредственно с ним было невозможно, а командированные в кавказские крепости военные чиновники как опасались принимать самостоятельные политические решения, так и нередко злоупотребляли своими полномочиями, еще больше настраивая против себя местное население.

В 1732 г. чеченский вождь Казбулат, проводивший среди своего племени пророссийскую политику, был убит собравшимся под Чечен-аулом 10-тысячным войском, а выступивший в его поддержку русский отряд полковника Коха разгромлен. В 1757 г. равнинные чеченцы подняли восстание против присягнувших России феодалов, которые принуждали их к участию в своих усобицах. В поддержку пророссийских правителей весной 1758 г. выступило 5 — 6-тысячное войско русского генерала Фрауендорфа, которое смогло нанести поражение чеченским повстанцам в ущелье Ханкала возле Сунженского хребта, однако глубже в земли чеченцев продвинуться не сумело.

С ослаблением, а затем окончательным падением Крымского ханства Российская империя вплотную приступает к покорению кавказских земель. На Кавказ во всевозрастающем количестве перебрасываются как служивые казаки, так и части русской регулярной армии. В конце 70-х гг. XVIII в. ряд русских укреплений был возведен на реке Кубань; соединившись с русскими укреплениями в Кабарде и на Тереке, они вместе образовали Кавказскую укрепленную линию. Земли народов, проживавших в горах и на прилегающих к горам территориях, были плотно ограждены от более северных степей Предкавказья цепью укреплений, в которых размещались сильные русские гарнизоны. Была увеличена и численность гарнизонов крепостей по Тереку, главным образом за счет переселения туда по личному указу императрицы Екатерины II волжских казаков, обосновавшихся в станицах (казачьих поселениях при крепостях) Галюгаевская, Наурская, Ищорская, Мекенская и Калиновская. Давление на приведенные к присяге северокавказские народы, военная экспансия против остававшихся независимыми усилились. В этот период, когда остро стали затрагиваться интересы уже не только феодалов, но и простого населения, антироссийские настроения особенно бурно стали развиваться именно в Чечне, где традиционный родоплеменной строй и исключительная консервативная приверженность народа древним обычаям побуждали жителей всячески сопротивляться любым навязываемым извне порядкам.

В 1785 г. в Чечне стали распространяться призывы молодого вождя Мансура Ушурмы из горного тейпа Элистанжхой, выросшего в селении Алды на левобережье Сунжи, куда из гор переселелись его родители. Мансур был очень религиозным человеком, возможно, прежде обучавшимся исламским наукам в соседнем с горной Чечней Дагестане. Он утверждал, что для успешного противостояния российской экспансии всем чеченским племенам и тейпам, а также вообще всем мусульманским народам Кавказа необходимо сплотиться единым фронтом, при этом оставив все не соответствующие шариату — своду исламских религиозных правил, обычаи и привычки. Считая, что все мусульмане являются единой общностью и должны повиноваться единому религиозному закону, Мансур критиковал бытовавшие в то время на Кавказе межродовую неприязнь, кровную месть, обыкновение воровать скот и ценности в чужих селениях, совершать разбойные набеги на земли мусульманских же народов, празднества с распитием хмельного, а также феодальный строй. Чтобы пресечь распространение проповедей Мансура, российское командование направило в Алды экспедицию под командованием полковника де Пиери. 6 июля 1785 г. чеченцам удалось заманить экспедицию в лесистое ущелье, где была организована засада. В результате экспедиция оказалась полностью разгромленной, погиб сам полковник де Пиери; по ряду сведений, в плен чеченцам попал служивший тогда в нижнем чине будущий знаменитый российский военачальник П. Багратион.

В ответ на разгром экспедиции де Пиери российское командование организовало масштабное наступление против сунженских чеченцев. Селение Алды было захвачено и сожжено. В ответ началось массовое выступление вдохновленного призывами молодого вождя и обозленного усиливавшимся военно-колониальным давлением населения по всей Чечне. Не готовые к действиям на таком широком фронте российские войска потрепели ряд поражений и были вынуждены отступить из чеченских земель. Успехи чеченцев же воодушевили на активное сопротивление другие мусульманские народы Северного Кавказа, среди которых тоже стали распространяться красноречивые проповеди Мансура о мусульманском единстве. Бурный порыв к борьбе охватил кумыков и горцев Дагестана, ближайших родственников чеченцев — ингушей, ногайцев, осетин-мусульман, кабардинцев (причем Мансура признали своим имамом — духовным вождем, даже некоторые оппозиционные российским властям князья), балкарцев и карачаевцев, адыгов Закубанья. Хотя кавказским горцам, применявшим традиционную тактику конных атак, было трудно разбить русские войска в открытом бою, всеобщий натиск на разных участках Кавказской линии был настолько силен и отчаян, что русским пришлось оставить ряд укреплений и станиц.

Российская экспансия на горские территории была приостановлена, но вслед за этим в среде кавказских мусульман наступила деконсолидация. Многие горские предводители и общинные старейшины, удовлетворившись тем, что русские войска отступили непосредственно от их земель, или смягчением требований российской военной администрации, складывали оружие. В 1787 г. началась очередная война между Россией и Османским Халифатом. Султан объявил об официальном присвоении Мансуру титула имама Кавказа, и чеченский предводитель прибыл на другой край кавказской земли — к закубанским адыгам, территория которых формально являлась османским вассальным владением. Из османской причерноморской крепости Анапа на русские укрепления Кубани выдвинулся 25-тысячный корпус под командованием Батал-паши. Однако адыги, как и чеченцы, слишком дорожившие традиционным образом жизни и древними обычаями, восприняли османскую интервенцию как попытку насадить среди них казеные порядки и не оказали османам значительной поддержки. 30 сентября 1790 г. корпус Батал-паши был разбит русскими войсками И. Германа на Верхней Кубани. В этом месте позже была возведена казачья станица Баталпашинская (современный город Черкесск). 22 июня 1791 г. русской армией генерала И. Гудовича была взята Анапа. В сражении за крепость имам Мансур получил ранение и попал в плен. Через три года он умер в заточении в Шлиссельбургской крепости (современная Ленинградская область).

Тем не менее, роль Мансура в историческом развитии Северного Кавказа оказалась огромна. Продвижение Российской империи к горам Большого Кавказа было приостановлено на несколько десятилетий. Важнейшим следствием политики Мансура в духовно—культурном отношении стало усиление роли исламской религии в укладе жизни, быту и политике северокавказских народов. Если прежде, как уже говорилось, чеченцы следовали исламским предписаниям в основном лишь в обрядовой части, то под влиянием проповедей Мансура практика исламских религиозных традиций значительно расширилась в повседневной жизни, резко возрос авторитет духовных лиц. Ислам стал занимать больше места в жизни не только чеченцев, но и, к примеру, адыгов Закубанья, прежде тоже не отличавшихся глубокой приверженностью его предписаниям.