Мифы в истории и реалии

События, произошедшие в жизни общества, с поколениями обычно стираются из народной памяти в своем первоначальном виде. Дети  современников событий знают о них так, как рассказали их родители, и своим детям говорят об этих происшествиях, уже интерпретируя их по-своему. А те, в свою очередь, рассказывают о них еще более отвлеченно, поскольку сами совсем не имеют полного представления о случившемся десятилетия назад, зачастую путая, смешивая одно с другим, «вворачивая» какие-то новые, причудливые детали от себя. Поэтому и нужна историческая наука, чтобы воссоздавать минувшее в подлинном виде.

Тем не менее, исторические мифы, устоявшиеся в народе, продолжают жить и по сей день. Иногда они попадают и в официальную историческую литературу, поскольку очень сложно бывает отыскать достоверные источники, выводящие реальную картину. Особенно много таких искаженных народной молвой сведений в самых первых научных трудах по истории (XIX век). Но с XX века, когда историки со всей серьезностью подошли к изучению и критике исторических документов, один за другим эти мифы стали развеиваться.

Не одно ложное представление стойко держится в обществе в области фактов античной истории. Например, то, что Гай Юлий Цезарь был римским императором в значении «правитель империи». Римская империя при нем еще не возникла. В его время «император» — это не правитель государства, а почетное звание полководца, успешно завершившего военную кампанию. Поскольку Цезарь, командуя легионами, осуществил ряд блестящих завоеваний, значительно расширивших пределы римского государства, ему тоже было присвоено это звание. Сам Рим в данное время переживал тяжелую внутреннюю политическую борьбу и смуту. Пользуясь популярностью в народе как великий полководец, Цезарь сумел захватить власть в Риме, и был избран диктатором – временным правителем с чрезвычайными полномочиями для наведения порядка. Им он и оставался до своей смерти от рук заговорщиков.

После убийства Цезаря политическая борьба в Риме вспыхнула с новой силой и вылилась в гражданскую войну между племянником Цезаря Октавианом (Августом) и сенатором Антонием. Победу одержал Гай Октавиан, соответственно получив звание императора, и по решению римского сената, во избежание новых смут, был назначен одновременно на все высшие государственные должности в Риме. Как государственный руководитель он стал называться принцепс («первый, главный»).

Очень долгое время после этого Римом руководили принцепсы – правители, одновременно занимавшие все высшие посты. По сложившейся традиции, каждый принцепс получал и звание императора, а само римское государство стало называться империей. Впоследствии пост главы Римской империи стал передаваться по наследству, и императоры превратились в обыкновенных самодержавных монархов.

 

В I веке н. э. пост принцепса в Древнем Риме занимал император Тиберий. Его главным сподвижником, помогавшим ему утверждать неограниченную личную власть, был префект (начальник) претория Сеян. Но тот же Сеян, пользуясь доверием императора, организовал против него заговор, вознамерившись захватить власть. В заговоре активно участвовала молодая любовница Сеяна – племянница Тиберия Ливия Ливилла. С ней связана одна жутковатая история, являющаяся, однако, скорее всего, тоже историческим мифом. Заговор был раскрыт, Сеян, его жена и дети убиты (это реальный факт), но против своей племянницы Тиберий не посмел возбудить уголовного дела, чтобы не опозорить свой род, предав огласке интриганство внутри него. Тем не менее, очень скоро Ливия Ливилла умерла. Общество Древнего Рима поверило в  версию, которая, благодаря перу английского автора Роберта Грейвза, писавшего о жизни римского императорского двора в романе «Я, Клавдий», дожила и до наших дней. Распространились слухи, что мать Ливии Ливиллы, преданная Тиберию, заперла в своем доме дочь-заговорщицу и уморила голодом. Однако женщины в древнеримском обществе обладали минимумом прав и могли влиять на политическую ситуацию только через мужчин. Без Сеяна Ливия Ливилла была никем, и убивать ее не было смысла. Возможно, как очень часто бывало в Древнем Риме, сломленная позором и смертью возлюбленного неудачливая политическая интриганка покончила с собой.

 

Простой народ во все времена был далек от политической жизни. Зачастую людям не верилось, что короли, цари, президенты могут погибнуть так же просто, как и простые смертные.

В России XVII — XVIII веков постоянно появлялись «цари-самозванцы», пользовавшиеся наивностью простого люда и выдававшие себя за «счастливо спасшихся» то царевича Дмитрия (Лжедмитрии I и II), то императора Петра III (Емельян Пугачев). Народ верил им, шел за ними и поднимался на восстания против «неправомерно» занявших трон живых государей. А уже на пороге Революции массы народа однажды разочаровались на встрече с Николаем II: вместо грозного самодержца со сверкающими очами перед ними предстал невысокого роста мужичок с невыразительными чертами лица.

 

В Средневековье тем более людям плохо верилось, что монаршие особы и важные сановники могут элементарно умирать от болезней или просто излишеств в жизни (например, алкоголя). А поскольку в политических интригах того времени были весьма распространены убийства путем отравления (не существовало судебно-медицинской экспертизы, позволяющей установить, от яда умер человек или от болезни), всякой труднообъяснимой смерти в высшем обществе приписывали порой след отравления. Особенно «богата» такими эпизодами история французских королей. Так, А. Дюма в своих романах на весь мир и, похоже, на долгие десятилетия, если не века, ославил французскую королеву XVI века Екатерину Медичи как зловещую отравительницу, случайно погубившую даже своего сына короля Карла IX. На самом деле причастность Екатерины к какой-либо смерти политика доказать невозможно, а Карл IX умер от туберкулеза.

 

Народный украинский герой Богдан Хмельницкий, гетман, в ходе восстания которого большая часть Украины отделилась от Речи Посполитой, известен тем, что якобы тоже жестоко пострадал от национального гнета со стороны поляков. Он был православным шляхтичем (дворянином), владевшим имением Субботино близ города Чигирин. Его вторая жена полька завела роман на стороне с местным подстаростой (помощником губернатора) католиком Чаплинским. Тот будто бы в отсутствие Хмельницкого со своими людьми захватил его имение, сжег пасеку и гумно, забрал жену, а когда десятилетний сын Хмельницкого Остап, проявив недетскую храбрость, оскорбил католиков, приказал слугам высечь несчастного мальчика на базаре, и от побоев тот скончался.

Очевидно, что украинский народ, признательный Хмельницкому за освобождение от бесчеловечного гнета польских помещиков, стремился закрыть глаза на то, что он сам был шляхтич, поэтому приукрасил обстоятельство его конфликта с подстаростой, сделав гетмана жестоко пострадавшим подобно простому православному крестьянину.

На самом деле так обойтись с ребенком шляхтича никто бы не посмел. О существовании у Хмельницкого сына по имени Остап не упоминается ни в каких официальных сведениях. Его сыну Тимофею во время ссоры между Хмельницким и Чаплинским из-за имения, действительно, было около десяти лет, но он благополучно дожил до совершеннолетия и принимал активное участие в восстании, организованном отцом. В ходе восстания он освободил отцовское имение, а неверную мачеху повесил на его воротах. Позже Тимофей погиб в бою во время набега на Валахию (Румыния). По всей видимости, когда Чаплинский силой выдворил семью Хмельницкого из захваченного имения, Тимофей, тогда еще ребенок, и был жестоко избит, но отнюдь не умер. Отсюда же его ненависть ко второй жене отца, фактически приведшей Чаплинского с людьми в их дом. Впоследствии народная молва приукрасила обстоятельства шляхетской ссоры жуткими подробностями в том духе, в котором польские паны обходились с православными украинскими крестьянами.

 

Не более чем красивой легендой является и самый известный рассказ об освобождении Руси от ордынского ига. Согласно ему, московский князь Иван III, став сильнее и богаче хана Орды Ахмеда, отказался платить тому дань.  А когда к нему пришли ордынские послы и приказали поклониться ханскому портрету, растоптал портрет, приказал убить  всех послов, кроме одного, которого отпустил, велев передать хану, что то же самое будет и с ним, если он не откажется от притязаний на Русь.

В то время Улус Джучи (Орда) уже был совсем ослаблен внутренними раздорами. В старые времена отделившееся от него крымское ханство, имея выход к Черному морю и европейским торговым путям, стало сильнее его и претендовало на объединение с ним под властью своего хана. Русские княжества же почти все консолидировались под властью Москвы.

И раньше между Москвой и Ордой случались столкновения, в которых русские наносили татарам поражения (крупнейшее – на Куликовом поле), переставали выплачивать дань. Однако затем Орда все же брала реванш и снова облагала русские земли данью. То же самое произошло и на это раз: почувствовав силу и влияние, Иван III прекратил выплату «налога», и ордынским властям, занятым внутренними проблемами, было не до строптивого московского князя. Но через несколько лет в Москву все-таки прибыли послы, потребовавшие выплаты всей задолженности по дани. Князь поначалу испугался, но, посовещавшись с боярами, отказал. Разгневанный Ахмед собрал большое войско и повел его на Москву. Долго русские и татары простояли на противоположных берегах реки Угры, не решаясь начать сражение.

Тем временем крымский хан, воспользовавшись отсутствием войск в Орде, которые ушли приводить к покорности Русь, неожиданно напал на ордынские владения и подверг их разорению. И потерпевший поражение в первой схватке с русскими на Угре, Ахмед повернул войска от Руси и поспешил с ними спасать собственные земли. А русские стали ждать повторения карательной экспедиции из Улуса Джучи. Однако этого не произошло: через несколько лет крымский хан окончательно «добил» Орду, которая распалась на несколько независимых государств. Ни одно из них не стало правопреемником Орды, поэтому некому стало платить дань: эпоха Золотой Орды завершилась и Русь обрела полную независимость.